Я пришёл

Соболь Артём

— Хокаге-сама, может…

— Нет Иноичи, мы пойдём сейчас. Они должны ответить! Вперёд!

Они должны и они ответят. Мне плевать что скажут в деревне. Старейшины должны сдохнуть!

(Некоторое время спустя. Резиденция. Взгляд со стороны.)

В кабинете Хокаге, за столом сидят трое. Предвкушающие безупречное выполнение операции Старейшины и едва живой Сарутоби. Снова поникший, измученный, уставший от жизни и всего здесь происходящего. Он, трясущимися руками,

с трудом набивает трубку табаком, раскуривает и с ненавистью смотрит на старых друзей уже давно превратившихся в жадных и самоуверенных монстров.

— Хирузен, — надевая очки довольно улыбается Митокадо. — Не стоит так переживать. Это всё на благо деревни.

— Ага…

— Ты нам не доверяешь? — кряхтя поднимаясь спрашивает Кохару. — Зря. Вспомни, сколько раз мы помогали тебе? Сколько раз…

— Дай подумать, — глубоко затягиваясь бормочет Хирузен. — Убийство Минато и Кушины.

— Это не убийство! — возражает Хомура. — Минато был слишком самоуверен и своеволен. Он вёл Коноху в пропасть. Его политика…

— Убийство Минато и Кушины, — упрямо глядя на Старейшин продолжает Хирузен. — Развязывание Третьей Мировой. Издевательства над их сыном. Покушение на меня. Воровство. Проталкивание на высокие посты детей своих друзей и знакомых. Взятки. Поборы. Убийства. Травля и устранение неугодных таких как Хатаке Сакумо. Мне продолжать?

— Всё это ложные обвинения, — гордо поднимает голову Митокадо. — Мы заботимся о деревне. О её процветании и безопасности. Тебе, придётся смириться с потерей учеников и действовать с нами, как обычно.

— Сидеть и выписывать миссии, — кивает Кохару. — Большего от тебя не требуется. С остальным мы сами разберёмся. А если думаешь что-нибудь выкинуть... Ты на крючке. Мы обнародуем документы и тогда кланы Конохи на части разорвут клан Сарутоби. Одно неверное движение, Хирузен, одно лишнее слово и твоему клану конец. Ты всё услышал?

— До чего я дожил? — схватившись за голову мысленно вопит Хирузен.

От осознания того, какие чудовищные ошибки совершил, Третий Хокаге окончательно впадает в уныние. Ненавидя себя за страх и проявления слабости, в бессильной злобе он бьёт кулаками по столу. Ломает несчастный предмет мебели и злобно смотрит на Старейшин.

— Хватит! — скидывая шляпу кричит Сарутоби.

— Бессильная злоба, — качая головой заключает Кохару и обращается к Митокадо. — Смотри, Хамура, наш старый друг решил показать ещё не выпавшие зубы. Сядь, Хирузен, это на нас не подействует.

— А вот это? — кричит Сарутоби, хватает стул и разбивает его о голову Кохару.

Подходит к вставшему Митокадо и ударом в грудь отправляет его в полёт.

Проходя мимо охающей Утатане, хватает её за волосы и грубо поднимает. Смотрит в переполненные страхом глаза и не скрывая презрения говорит: — Вы, два ничтожества, достали меня. Перешли все границы! Охренели до такой степени…

— Ты за это ответишь, —

хрипит Кохару. — Данзо наверняка уже идёт сюда. Он…

— А мне плевать! — забыв о страхе кричит Сарутоби. — Сначала я разберусь с вами, а потом избавлю Коноху и от вашего хозяина.

Первым соображает Митокадо, переворачивается и на четвереньках ползёт к двери. Тянет руку, как вдруг… Дверь слетает с петель. На пороге стоит пышущая гневом Цунаде, которая тут же хватает Митокадо за руку, с рычанием раздавливает кисть и откидывает старика обратно.

— Какая неожиданная встреча, — проходя в кабинет и садясь на место Хирузена нагло улыбается Цунаде. Поднимет с пола шляпу, надевает её на голову и закинув ногу на ногу, смотрит на присутствующих: — Вся гниль в сборе.

Глядя на неё, присутствующие сразу понимают, что план Данзо провалился. Поэтому теряют всю уверенность.

— Цунаде, — дрожащим голосом начинает Кохару. — Ты…

— Заткнись, — отрезает Сенджу чем заставляет Старейшину замолчать и поворачивается к Хирузену. — Скажи, учитель… Хотя бы попытайся объяснить, почему ты поступил именно так? По твоему, оно того стоило? Отвечай! Старый урод! Отвечай мне! Ты, ничтожество! Отвечай!

— Нет, — опустив голову мямлит Сарутоби. — Но я…

— Джирайя погиб, — перебивает его Сенджу. — Защищая нас, он погиб. А где был ты, учитель? Где были твои Анбу?

— Меня заставили. Прости…

— Прости… Как же всё просто, — кривится Сенджу. — Допустил смерть близкого человека. Даже не допустил, а зная о том, что его убьют, закрыл глаза и отвернулся. И всё, что ты сейчас можешь сказать это — прости. Знаешь, Сарутоби, я ведь шла сюда убивать тебя. Но…

— Он Хокаге! — возникает Кохару, мгновенно понимает что зря это сделала и опустив голову пытается стать меньше.

На такую выходку, Цунаде встаёт, поправляет шляпу, подходит к старейшине и вместе с кожей вырывает из её головы прядь волос. После чего, щелбаном откидывает визжащую старуху к стене, садится на стул и с презрением смотрит на Сарутоби.

— Цунаде…

— Иноичи, Шикаку, Чоуза, войдите, — не обращая внимания на Сарутоби, властным тоном заявляет Сенджу. — Старейшины изжили себя. Вреда от них больше чем пользы. Поэтому, все они будут устранены. Но после суда. Вас же… Вам я предлагаю стать моими советниками. Конохе больше не нужны старые бесполезные маразматики. Их время вышло. Что скажете?

— Это честь для нас, — с поклоном говорит Яманака.

— Хорошо. Значит начнём. Иноичи, на тебе Старейшины. В отдел дознания их. Ограничений никаких, хочу чтобы к утру они признались во всём. Я хочу знать о всех их преступлениях начиная, с самого детства. Начиная с того, кто кого толкнул в песочнице, заканчивая сегодняшней ночью. Чоуза, проводи Сарутоби в клан. Ему нечего больше здесь делать. Шикаку, надо разобраться с документацией.

— Сделаю, — зевая кивает Нара.