Я присмотрю за тобой
Шрифт:
Он смотрел на Сергея и мечтательно улыбался.
— Как забавно выш…
Грохнул выстрел, болью отдавшись во всем теле. Андрей, вытаращив глаза, пошатнулся и рухнул ничком на пол. Ира, стоявшая у входа в кабинет, опустила пистолет.
Сергей дернулся, пытаясь приподняться и не смог.
— Ира… — хрипло позвал он. Что-то щелкнуло, и она опустилась рядом.
— Господи, Сергей, — прошептала дрожащим голосом. — Зачем ты приехал? Зачем так…
— Ты знала, что он убил… Сашу?
— Поняла сегодня утром. Где телефон?
— Постой, — он поймал её за руку. — Пистолет… Отдай мне. С меня не… спросят…
— Не надо, Сергей. Где телефон?
— Я вызвал из дома. Отдай пистолет…
— Нет.
Он прикрыл глаза, вдохнул ртом.
— Ира, так надо. Послушай меня, говорить тяжело…
В ладонь скользнула рукоять ствола. Надо было выстрелить, чтобы порох остался на руке. Хотя… Какая теперь разница.
— Скажешь, стрелял я… — то ли произнёс вслух, то ли подумал он.
— Как мне тебе помочь? — холодные пальцы коснулись его щеки. — Милый мой, ну зачем?
Он не видел, но чувствовал, что она плачет.
— Поцелуй меня, что ли, — надтреснутый слабый голос звучал будто бы со стороны и принадлежал совсем не ему. — Напоследок.
— Не говори так, Сережа… Всё будет хорошо. Всё должно быть хорошо.
Она обхватила его лицо ладонями, склонилась над ним светлым видением. Тёплое дыхание коснулось щеки.
— Прости-и-и, — голос Ирины сливался с гулом сирен.
Последним, что Сергей почувствовал, был горьковато-соленый вкус её слез на его губах.
***
— Вы чего здесь сидите?
— Жду.
— Кого? Отбой давно по всем отделениям. Идите домой.
Ира, поджав ноги, наблюдала, как уборщица орудует шваброй под скамейкой.
— Девушка, вы русский язык понимаете? Идите.
Ира поднялась, оглядела пустой вестибюль клиники и медленно, пошатываясь, направилась к входным дверям. Фонари вдоль аллеи освещали закрытые ворота и пункт охраны. За воротами остались самые стойкие журналисты, а, может, прибыла новая смена.
Ира попятилась, оглянулась, ища пут к отступлению. Уборщица старательно намывала пол, косясь на неё. В итоге не выдержала и, выпрямившись, злобно гаркнула:
— Максим, ну а ты чего сидишь? Объясни девушке, что ей уйти пора.
Охранник, вздохнув, поднялся со стула, вышел из застекленной будки, потянулся и вразвалочку двинулся к Ире. Остановился рядом, посмотрел на улицу.
— Вы с актёром приехали?
Ира кивнула.
— И вы извращенца прищучили?
Снова кивок.
— Ладно, — охранник хлопнул её по плечу. — Я вас через столовую проведу. Но калитка там заперта, придётся перелазить.
На улице морозило. Ира поплотнее запахнула куртку.
— Спасибо.
— Да что уж там. Бегите.
Ира без труда перелезла через калитку, обернулась, помахала охраннику, который наблюдал за ней с лестницы у входа в столовую и, спрятав руки в карманы
Пахло дымом. С частного сектора за территорией клиники доносился собачий лай.
Ира сбавила шаг, оглядела корпус больницы, внутри которого находилось реанимационное отделение. Где-то там сейчас был Сергей. Она ничего не знала про его состояние. Услышала только, что операцию провели. С ней никто не хотел разговаривать, кроме следователя, которому она рассказала все, как было. А тот довольно жёстко подвёл итог их беседы:
— Вы понимаете, что для самообороны выстрел в спину из не зарегистрированного оружия боевыми патронами не годится? Ваши обвинения в адрес потерпевшего рассмотрят. Но больше ничем помочь не смогу. И предупрежу сразу — возможно задержание и арест.
— Ты, мерзавка, змея подколодная сына моего угробила! — мать Сергея, крича и махая кулаками, набросилась на неё в приемном отделении сразу, как только приехала. — Пошла прочь! Прочь! Уберите её, она тут не нужна. Она ему никто!
Оставшийся день Ира просидела в вестибюле, выслушивая причитания собственной матери.
— Почему ты раньше ничего не сказала? Меня-то за что обманула? Что ж я, не мать? Гнида какая-то над моей дочерью измывался, а я и не думала! Да мы бы его посадили, этого маньяка! Да мы… Ах ты, бедная моя. Доченька, что ж с тобой так, какая же ты несчастная. А я и не понимала, не поддержала…
Ира скрестила руки на груди и, склонив голову, заторопилась на остановку. Домой она ехать не хотела — мать снова начнёт ругаться, а потом жалеть и плакать над ней, как над умирающей. Плохо сейчас было всем. И Ира отправилась к тем единственным существам, которые могли поддержать её молча.
В квартире Сергея было тихо. Рая вместе с Дамиром привезли Фею и Шерифа ещё вечером, а Рыжий отходил от операции в ветклинике. Жизни пса ничего не угрожало, и раненую лапу врачам удалось сохранить.
Его мучитель тоже был жив. Андрея, в целях безопасности, сопроводили в другую клинику. О его самочувствии Ира тоже не знала, но и знать не хотела.
У порога её встретил Мэв. Будто чувствуя, что произошло неладное, пёс вел себя непривычно тихо. Ира прошла в ванную, умылась, погрела под горячей водой замерзшие пальцы. К ней заглянул Шериф, поклянчил еду.
— Проголодались? Пойдёмте, посмотрим, что у вас осталось.
Диспенсеры были наполнены, горшки вычищены, Мэв получил консервы и попросился гулять. Они постояли у подъезда и быстро вернулись. Ира прошлась по квартире, не зная, что делать дальше. Мать привезла ей телефоны, но оба мобильных молчали. Ей никто не собирался звонить.
Она вошла в спальню. Тумбочка лежала на боку, а содержимое ящиков было раскидано на полу. Ира поставила тумбу на место, приладила ящики, разложила по ним всевозможную мелочь и документы. Пять пар глаз внимательно наблюдали за ней.