Я просто тебя люблю
Шрифт:
— Тебе нравится моя кобыла, арычар?
— Естественно, — совсем не по-степному фыркнула шаверка. — Кому не понравятся такие лошади?
— Я обещаю за каждые десять погибших кобылиц по одной такой лошади. И за каждого жеребца — жеребца.
Фразочка вышла на удивление корявой, но, вроде бы, присутствующие лекарку поняли, потому что стало совсем уж тихо.
— А я, значит, подарю тебе жизнь этого красавчика? — помолчав, поинтересовалась родственница.
Арха в ответ только кивнуть сумела.
— Только посмей! — прошипел Шай невесть кому. — Вот только рискни…
— Ты обалдел?! — у лекарки от удивления даже голос прорезался.
— Моя жизнь принадлежит только мне, поняла?! — рявкнул блондин. — И никому другому она принадлежать не будет!
— Да у тебя сейчас вообще никакой жизни не останется!
— Все слышали? — заорал блондин. — Права ваша ведьма, режьте, давайте!
— Шай!
— Да ты на него внимания не обращай, внученька, — ласково пропела Агной и по руке Арху погладила. — Пусть себе вопит. Так сколько, говоришь, лошадок ты в дар принесёшь? И, кстати, Тьмой-то поклянёшься, что не обманешь старую бабушку?
Ифовет уже не орал, а рычал и так дёргал столб, что он ходуном ходил — вот-вот вырвет.
— Клянусь, — буркнула лекарка, пытаясь сообразить, куда же это она теперь угодила.
— Ну и я клянусь! — оскалила стреуголенные зубы бабуля, ударив ладонью по лекарской ладони.
— Тьфу ты! — сплюнул сидящий на кошмах шавер и вскочил, понёсся куда-то, распихивая с дороги степняков.
Арха покосилась на него, глянула на родственницу, снизу вверх мотнув подбородком, мол: чего это он?
— Да, понимаешь, в жёны он тебя взять надумал, со мной сродниться, да союз заключить, — пожала плечами арычар. — Мы уж почти было сговорились. Да только теперь и не понятно, что на выкуп такой богатой невесте предложить.
— У меня жених есть! — обалдело пробормотала лекарка.
— Женихом больше, женихом меньше — какая разница?
Ведунья ткнулась лицом в ладони, глухо замычав. Слов, чтобы выразить своё отношение к происходящему, у неё просто не осталось.
***
Судя по воплям, шаверский праздник только набирал обороты. Но внутри шатра было относительно тихо. Ор, конечно, и сюда доносился, но отстранённо, будто издалека. Войлок неплохо шум гасил. К сожалению, напряжённость снимать он не мог. А воздух тут разве что молнии не прошивали.
Шай как сел, перекрестив руки на коленях, так до сих пор головы и не поднимал. Ифовет не шевелился даже, но Архе упорно казалось: он едва сдерживается, чтобы вновь не перекинуться. Но почему-то бронзовый ошейник снять, шаверами нацепленный, красавец даже не попытался.
Ирда молчала, прислонившись плечом к столбу-опоре и тоже упрямо пол рассматривала. Собственно, шевелилась только ведунья — расхаживала от стены к стене. Лекарка пыталась пару раз заговорить, да почему-то не получалось, нужные слова так и не находились.
— Перестань маячить, — подал, наконец, голос Шай.
— А ты перестань вселенские трагедии устраивать! — рявкнула Арха. — Я не понимаю, что произошло-то? Ну, куплю я этих лошадей, отдам. Дан вон сказал: я теперь очень состоятельная женщина. Если хочешь, в рассрочку долг вернёшь.
— В рассрочку? — глухо поинтересовался
Лучше б он этого не делал. Глаза ифовета синим налились — целиком, без зрачков, радужки и белков. И эта синева ещё и красным отливала. А третье веко моргало быстро-быстро, как от тика. Да и шепелявил-пришепётывал красавец куда заметнее обычного: то ли клыки у него выросли, то ли язык сильнее раздвоился — не понять.
— В рассрочку?! — повторил демон ниже, басовитие. — Это как я у тебя свою жизнь в рассрочку выкуплю, госпожа? Мелкими услугами? И чем брать изволите? Талантов-то у меня не так много. Опыт фехтовальщика вам не пригодится. Впрочем, второе умение я вряд ли успею продемонстрировать — лорд Харрат слишком быстро на куски порвёт.
— Шай, ты совсем с ума сошёл, что ли? — пробормотала Арха, наткнувшись спиной на растяжку шатра — дальше отступать было некуда.
— Слуга двух господ, — выдала вдруг Ирда. Получилось это у неё презрительнее презрительного. — Извиняюсь, двум госпожам теперь служишь, не надорвёшься? Ловко у вас это получается, лорд Шаррах! Раб и повелитель в одном флаконе. И, что интересно, всё собственной жизнью приторговываешь. Не у каждого получается и дом-то два раза заложить. Вам бы в ростовщики податься, честное слово
Ведунья и сама не сообразила, как, а, главное, зачем она это сделала. Но сумела-таки ифоветку загородить.
— Назад! — рявкнула прямо в демонячью оскаленную морду.
Блондин шарахнулся с такой поспешностью, что запутался в кошмах, едва не упав. Уставился на лекарку удивлённо. Кажется, больше всего его собственная покорность поразила.
— Ирда, выйди, пожалуйста, — попросила Арха вежливо. — Только очень-очень быстро. И молча.
Всего мгновение, но демонесса колебалась. Вроде бы даже рот хотела открыть, наверняка для того, чтобы рассказать ведунье, куда ей следует идти вместе с приказами. Но лишь махнула рукой и действительно вышла.
— Если б кто знал, как достали эти ваши лордские заморочки, — лекарка энергично попилила себя ладонью по горлу. — Мне казалось, что хоть ты нормальный. Оказалось — показалось. Долги, клятвы… Да провалитесь вы во Тьму вместе с ними!
— Туда и направляемся, — мрачно хмыкнул блондин.
— Ты всерьёз считаешь, будто я в это играть буду? Вот во всё это: госпожа, должник? — Арха развела руками, словно приглашая шатром полюбоваться.
— Это не игры.
— Тем более!
— Зачем ты это сделала, Ар? — устало спросил блондин, снова садясь. — Ты же с нами не первый год, должна уж понять.
— Вот именно, я не первый год с вами! И потому плевать хотела и на гордость, и на честь вашу, если речь о жизни идёт!
— Есть вещи куда ценнее жизни.
— Нет, вашу мать! — ведунья с такой злостью пнула подушку, не вовремя под ноги попавшуюся, что она в стену влетела. — Ничего ценнее жизни нет! По крайней мере, для меня. И чересчур высокой платы за неё тоже нет.
Красавчик в ответ только усмехнулся невесело.
— Знаешь, куда выстлана дорожка благими делами? А теперь подумай, как мне жить с твоим благородством? И с таким долгом.