Я пытаюсь восстановить черты
Шрифт:
Милиция бездействовала.
Лида не хотела поддаваться страху, ничего не боялась и уходила часто по вечерам то к подругам, то в кино или театр. Возвращалась поздно и одна, а я не находила себе места, страшно волновалась и часами проводила время на балконе в ожидании ее возвращения.
Чувствовала я себя очень плохо, не хватало свежего воздуха; такой был смог, что иногда я часов в пять утра открывала дверь на балкон и сейчас же ее закрывала. И тем не менее еще в 1994 году я не думала о том, чтобы уехать из Москвы. Оказалось, Андрюша об этом думал и, наверно, говорил с Лидой.
В начале 1995 года я узнала из его письма, что он уже зарегистрировал нас в Вашингтонском процессуальном центре, получил номера наших дел. Одним словом, мы должны пройти интервью в американском посольстве в Москве, назначенное на 26 июня 1995 года. Он
Началась наша с Лидой подготовка к переезду в США на постоянную жизнь там. Нужно было прежде всего продать нашу квартиру, мебель, а все вещи раздарить друзьям и знакомым. Андрей, который в это время был в Москве, ухаживал за больным отцом, уехал в Вашингтон, захватив с собой восемь больших ящиков с книгами и архивом Бабеля.
Мы с Лидой прилетели в Вашингтон 1 апреля 1996 года. По приезде мы все поселились в только что снятой Андреем и его женой Лисой трехкомнатной квартире в пригороде Вашингтона — Бёртонсвилле. Уезжая из России, я была абсолютно уверена, что с переездом в Америку журналисты, исследователи творчества Бабеля и издатели меня потеряют и вскоре забудут о моем существовании. Нет. Войдя в свою новую комнату, я обнаружила на письменном столе договор от американского издательства «Стирфорс» об издании моей книги воспоминаний о Бабеле в английском переводе. Книга эта вышла осенью того же года. В американской прессе появилось около тридцати рецензий. Такой интерес издательства и прессы меня удивил, так как в России мои воспоминания отдельной книгой не издавались, а на публикацию их в журналах и в сборниках не было никаких откликов. Помимо английского, моя книга о Бабеле была переведена на немецкий и итальянский языки, а также и на иврит.
За выходом американского издания книги последовали презентации ее в Нью-Йорке и Вашингтоне, интервью, участие в нескольких документальных фильмах о Бабеле. Благодаря американским врачам и чистому загородному воздуху здоровье мое поправилось. Но эту новую, американскую главу моей жизни я решила оставить за пределами этой книги…
28 октября 1966 — 15 мая 2007
Фото
«Моя мать, Зинаида Никитична Куневич, была деловой и энергичной женщиной. Отец, Николай Иванович Пирожков, занимался адвокатской практикой. Способности его проявлялись во всем: он писал маслом, составлял замечательные букеты, умел делать игрушки для елки…»
Младшие сестры матери — Харитина и Анна
«Старший брат матери, Иван Никитич Куневич, был человеком легкомысленным…»
Детство в селе Красный Яр. Николай Иванович (в окне), Антонина, Игорь и Зинаида Никитична с Олегом
А.Н. с братом Игорем. 1915
«Наш любимый доктор Сироткин» — домашний врач семьи Пирожковых
Софья
Антонина Пирожкова — студентка Томского технологического института. «Я остановилась у Макшеевых — наших старых знакомых по Красному Яру…»
Борис, самый младший в семье Пирожковых. «По отношению ко мне он вел себя как рыцарь»
«Люба Макшеева училась в Москве и вскоре вышла замуж за А. И. Валединского, в будущем известного авиаконструктора…»
Однокашники томичи через 30 лет. На обороте снимка: «А где Никитин? Макнём его!» Сидят слева направо: А.Н., А. Полянский и Ольга Тыжнова. Москва, 23 марта 1962
А.Н. с педагогами и студентами института после своего доклада. Сидят в центре: декан Георгий Васильевич Ульянинский и доцент Дмитрий Елизарович Романов
А.Н. с друзьями: Николаем Никитиным, впоследствии главным конструктором Останкинской телебашни, и Аркадием Полянским (справа)
Александр Рафаилович Попов, АРэ — как называла его А.Н. «Нравился ли он мне? Да, как никто другой. Была ли в него влюблена? Если и была, то совсем немножко…»
Антонина Пирожкова — выпускница Томского технологического института. На Кузнецкстрое ее сразу прозвали «Принцесса Турандот из конструкторского отдела»
Такими были улицы Кузнецка осенью и ранней весной. А.Н. и А. Р. Попов
С архитектором Львом Александровичем Александри (?). У него дома «велись разговоры о литературе и политике, читались стихи и обсуждались новые книги». В «кружке Александри» А.Н. впервые познакомилась с рассказами И. Бабеля
На Кузнецкстрое работали американские специалисты, среди них мистер Халловей.1931. Фото А. Попова
«Лето в Сибири короткое, но очень жаркое, и уйма цветов, которые цвели вблизи наших домов, сменяя друг друга…»