Я разобью твоё сердце
Шрифт:
— Добрый вечер, Елизавета… Как вас по отчеству, — он щелкает ручкой, густые брови подпрыгивают в такт, а губы, вкус которых я до сих пор помню, дергаются в сдержанной улыбке.
Боже, он по мимо того, что подонок, еще и настоящий актёр, как отыгрывает профессионально…
— Пошёл ты на хрен, — не церемонюсь в выражениях.
На эмоциях всплёскиваю руками, и они припечатывают к бедрам. Придушила бы.
Из-за его тупых махинаций я ехала чертову тучу километров сюда, чтобы еще раз увидеть
Поджав губы разворачиваюсь и быстро шурую в прихожую.
— Лиза, стой, — срывается с места Заславский.
Догоняет меня и своим телом загораживает выход. Опять двадцать пять.
Я натыкаюсь на его крепкое тело, вместе с обреченным вздохом мужской аромат парфюма заходит через подрагивающие от досады ноздри. Терпкие нотки щекочут обоняние, пробуждая воспоминания тесного контакта с этим парнем. Пульс сразу подскакивает.
Заславский выхватывает у меня из рук куртку.
— Отдай, — рычу.
— Занятие проведёшь, как договаривались, и свободна.
— Ты совсем ненормальный! — толкаю его в грудь. Как же он бесит. — Выпусти меня по хорошему! А то кричать буду.
— А чё кричать то? Тебя вроде никто не насилует и не грабит. Я хочу получить услугу, за которую заплатил и всего-то, — строит из себя саму невинность Герман.
— За какую услугу, — цежу я, готовая уже покусать его.
— Ну… — он стреляет глазами на вырез кофточки и потом смотрит в лицо. — Репетитора по английскому. Очень нужна твоя помощь.
— Наглый лжец, — вижу его насквозь. И даже его несуразный прикид и заученные речи не скрывают правды, которая является очевидной.
— Извини, Лиза. В первую нашу встречу я вёл себя очень некрасиво… — кается грешник в очках.
— В первую? А как насчёт сегодня, а точнее сейчас? Ты заманил меня в свою квартиру и теперь не выпускаешь.
— По-другому бы не вышло поговорить, ты бы не пришла ко мне по собственной воле, не так ли?
— Конечно нет!
— Ну вот. Я чувствую вину перед тобой, и хотел бы искупить.
— Исчезни из моей жизни — этого будет предостаточно.
— Какая ты бессердечная… — не искренне оскорбляется Герман. Где-то Станиславский отплевывается и орёт « Не верю!»
— Кто бы говорил. Хватит уже играться, я теряю время из-за тебя.
— Так это ты вредничаешь… Подтяни меня по английскому, пожалуйста.
— Ты серьезно?
— Абсолютно, — поправляет очки он с ученым видом.
Я закатываю глаза. Боже, даруй мне терпения, чтобы не пробить его пустую голову гранитом знаний. А если точнее, хорошенько приложится тяжелым учебником по башке мажора.
— У меня реальные проблемы с языком… Выручишь? Я твоё объявление случайно на сайте нашёл. Судьба получается.
—
— Ну пожалуйста, Лиз, — складывается ладони в умоляющем жесте этот дьявол в шкуре овцы. Просто святоша, нимба не хватает.
— У нас с тобой по времени полчаса осталось, потом я ухожу… — сдаюсь я, потому что он всё равно не отстанет.
— О супер! — оживает Заславский. — Тогда не будем терять времени. Прошу в кабинет…
Он пропускает меня вперед и следует за мной.
Водрузив сумку на рабочий стол, достаю из неё все учебные материалы, которые взяла с собой. Они годятся разве что для начальной школы, но кто знает, вдруг мозги Заславского далеко не ушли.
Решаю проверить это в разговорной форме, задаю вопросы на английском, расспрашивая его о личных фактах, типа возраста, семьи, хобби, учебы, работы. Таким образом узнаю, что он учится на третьем курсе юридического факультета и играет в университетской сборной по баскетболу.
Кстати, отвечает он очень уверенно на языке, не тянет на проблемного.
— У меня с грамматикой не лады, — поясняет Герман. — Особенно с временными формами.
— Так, ладно, — беру мини-доску и чиркаю фломастером основные схемы.
Заславский молча засматривается, не мешает, а потом внимательно слушает все мои объяснения. Пару раз его серые глаза падают на грудь, но я застегиваю молнию на кофточки до подбородка, чтоб не было соблазнов.
— Когда учитель что-то говорит, обычно смотрят ему в рот, — говорю я, стирая с доски записи.
— В рот… — кивает Герман, зажимая кончик ручки между зубов.
Теперь, не моргая, он мазолит мои губы. Неловко облизываю их и стараюсь не зацикливаться на его прицельном взгляде.
— Пока всё понятно по времени Perfect?
— Ага. Ты так интересно объясняешь и доходчиво, — делает комплимент он.
— Тогда записываем предложение, — киваю на чистый лист. — Как оно должно звучать на английском: « Это лучшее место, в котором я когда-либо был».
Он послушно пишет перевод, выводя быстро, но аккуратно буквы.
— This is the best place I've ever been, — читает готовое предложение.
— Well done, — хвалю способного ученика.
— Я тут второе сочинил по аналогии, — говорит Герман. — This is the best girl I've ever seen.
«Это лучшая девушка, которую я когда-либо видел».
При этом смотрит на меня пытливо, как будто бы сказал это про меня и ждёт реакции. Я прячу эмоции за дежурным кивком.
— That’s right.
«Правильно».
Я гашу каждую его попытку перейти на личное и заваливаю заданиями. Он практически со всем успешно справляется. Но нюансы и недочеты все-таки есть.