Я рискну
Шрифт:
— Я бы спросил, как проходит твоя неделя, но могу предположить, что она дерьмовая.
Я зажимаю рот, отказываясь говорить с ним.
Он улыбается мне.
— Он собирается трахнуть ее, Остин.
Я ничего не говорю, но мои руки сжимаются в кулаки, зная, что он прав.
— Он предпочтет банду чему угодно. Даже тебя. Я знаю.
— Мне все равно, что он сделает.
Он усмехается.
— Нет, тебе не все равно. Иначе ты бы не ходила по этой школе с хмурым выражением лица. Все говорят об этом. Они видят, как ты игнорируешь его. Когда он прикасается к тебе, ты отстраняешься. И когда школа узнает, что
Я сужаю на него глаза.
— Мне трудно сложить два и два. Почему бы тебе не помочь мне? Это меня ты ненавидишь больше всего или Коула? — прямо спрашиваю я. — Я никогда не отступала перед Коулом, так что с Килланом я точно не собираюсь.
— Я ненавижу вас обоих одинаково, — говорит он, опуская глаза к моей груди.
Мое дыхание учащается, когда он вжимается в меня, вдавливая меня спиной в шкафчики.
— Киллан, — предупреждаю я.
— Есть способ, который может избавить его от необходимости трахать ее, — говорит он, прижимаясь бедрами к моим. Он твердый. Мои руки устремляются к его груди, и я пытаюсь оттолкнуть его, но он не двигается. Он прижимается лицом к моей шее, и я сглатываю желчь, которая хочет подняться.
— Я откажусь от своего вызова, если ты выйдешь из банды.
Неужели это так просто? Могу ли я просто созвать собрание и сказать им, что с меня хватит? Что я ни единой душе не расскажу о том, что знаю, и они позволят мне уйти.
Он усмехается, и я скрежещу зубами. Это уловка.
— Тогда это покажет, что мне не все равно. А это не так.
— Но мы все знаем, что тебе не все равно, Остин. Закончи это с достоинством и выйди из банды. Или позволь ему изменить тебе и сделать тебя еще большим посмешищем, чем ты есть на самом деле, — он целует мою шею, и я отстраняюсь от него изо всех сил, так как его тело прижимает меня к шкафчикам. — У тебя есть время до воскресенья, — шепчет он, а затем лижет мою шею до уха, прежде чем отстраниться.
Я делаю вдох за вдохом, пока мое сердце бешено колотится, наблюдая, как он идет по коридору. Он засовывает руки в карманы джинсов, насвистывая веселую мелодию.
Я сжимаю руки в кулаки, пытаясь успокоить свое колотящееся сердце. Этот ублюдок не собирается играть со мной. Я так устала от того, что они думают, что могут помыкать мной. Задирать меня. Шантажировать меня, блядь.
Я достаю мобильник из заднего кармана и отправляю быстрое сообщение Коулу.
Я: Ужин завтра вечером в шесть. У меня дома.
Затем я откладываю его и бегу в класс. Я точно знаю, что мне нужно делать. Это простой ответ. Просто Киллану понадобилось заглянуть мне в лицо, чтобы я поняла это.
_________________________________
Я как раз убираю десерт в холодильник, когда слышу звонок в дверь. Я открываю ее и вижу, что передо мной стоят Бекки и Дик. Она выглядит несчастной, а он — взбешенным.
Мне жаль их. Она злится на него с воскресенья. После того как Коул подбросил меня до дома, она позвонила мне. К моему удивлению, Дик рассказал ей, что происходит. Она злилась на него за то, что он вообще затеял эти дурацкие выходки. Но когда она говорила со мной, она плакала. Она сказала мне, что не может представить свою жизнь без него и
Он трахнет Кейтлин!
Я просто какая-то девчонка, которую Коул шантажировал. А Дик любит Бекки.
— Ты выглядишь великолепно, — говорю я, притягивая ее к себе для объятий.
— Ты тоже, — она обнимает меня, а потом отстраняется, фальшиво улыбаясь.
— Дик, — приветствую я его.
Он кивает.
Я переплетаю свою руку с ее, и мы идем на кухню.
— Ты приготовила все это? — спрашивает Бекки с широко раскрытыми глазами, оглядывая стол.
Я приготовила свое любимое блюдо — итальянские фаршированные ракушки с чесночно-пармезановыми сырными шариками, а на десерт — кексы тирамису.
— Да. Надеюсь ты голодна. В холодильнике есть десерт.
Она собирается открыть рот, но в дверь снова звонят.
— Дик, ты не мог бы открыть? — спрашиваю я и поворачиваюсь к нему спиной.
ГЛАВА 29
КОУЛ
Я расправляю плечи, когда дверь открывается, и не удивляюсь, когда вижу, что ее открывает Дик. Его внедорожник стоит снаружи, в конце концов. Вчера на пятом уроке я вслух прочитал сообщение Остин ему и Бекки. Она сразу же велела мне ответить, что они тоже придут. Дик был недоволен, но спорить не стал.
Я собираюсь войти, но он выходит, заставляя меня сделать шаг назад.
— Скажи мне что у тебя есть план, как исправить это дерьмо.
— Дик…
— Сейчас это мешает мне, Коул. И если ты ничего не сделаешь, я сам убью Киллана, — затем он разворачивается и идет внутрь, захлопывая за собой дверь.
Я распахиваю ее и врываюсь внутрь. Но я останавливаюсь, когда вхожу в кухню. Дика и Бекки нет, но Остин стоит за стойкой. Она стоит спиной ко мне. Ее волосы убраны в крупные локоны, а на ней черное платье до середины бедра. Это мгновенно заставляет меня напрячься.
Я подхожу к ней, и она застывает, когда я откидываю ее волосы с плеча, наклоняясь чтобы поцеловать ее нежную шею.
— Привет, милая, — мягко говорю я.
Я должен поцеловать тебя в задницу! Без этого никак.
Она поворачивается в моих объятиях и смотрит на меня. Она не улыбается, но и не выглядит так, будто хочет оторвать мне голову. Значит, все уже налаживается. Затем она наклоняется и нежно целует меня в губы. Я не могу остановиться. Я запускаю руки в ее мягкие волосы и требую от нее большего. И она дает. Ее руки обвиваются вокруг моей шеи, и ее рот открывается для меня. Я прижимаю ее спиной к стойке и стону ей в рот. Ебать Киллана! Он не испортит мои планы с Остин.
Она — та, кого я хочу уничтожить.
Но она уже уничтожена.
Она отстраняется и проводит руками по моей пуговице. Она облизывает свои влажные губы, а затем поворачивается ко мне спиной.
Мы все сидим за столом, между всеми царит неловкая тишина. Это напоминает мне ужин с ее отцом в прошлом месяце. И, как и тогда, я не
ничего не ел. Я просто сидел и смотрел на нее, игнорируя все взгляды, которые бросал на меня Дик.
— Ребята, у вас есть планы на потом? — Остин смотрит на Бекки.