Я с тобой не останусь
Шрифт:
– Я сейчас кушать не хочу, но тебя с удовольствием покусаю, маленькая язвочка, - с этими словами он остановился у подъезда, потянулся ко мне и вместо ожидаемого поцелуя прихватил зубами нижнюю губу. – И вчера ты меня бросила голодным, - крепко поцеловал и отпустил. Меня от его слов бросило в жар.
Глава 26
– Да, Рит, - натягивая халат на голое тело, ответила на звонок подруги. – Как дела?
– Ай, все по-старому. Серо, скучно и уныло. Ты лучше рассказывай, как у тебя? Обещала перезвонить и пропала. Я скоро начну обижаться.
–
– Я требую подробностей.
Пожевала губу в задумчивости и выложила подруге все, как на духу. И от собственных слов сердце вновь взволнованно затрепыхалось.
– И он на ночь придет к тебе? – присвистнула подруга, как обычно опережая события.
– Ну нет же, Ритка! Почему сразу на ночь? Он на чай придет.
– Чувствую, что все действительно не так хорошо, - хмуро заключила она.
– Это почему это? – удивилась я такой резкой перемене.
– Потому что любому другому нормальному мужику уже давно бы надоело держаться за ручки, и он подержался за другие более интересные места. И не только бы подержался.
– А он и не скрывает того, что хочет. Это я торможу, - поморщилась, - не знаю, почему. Боюсь.
– Чего? Мужика голого? Или самого секса?
– Боюсь, что привяжусь. Или вообще, поматросит и бросит. Хотя, это не про него. Я, вроде, понимаю, что мы не дети, и секс, в принципе, ничего не изменит – мы либо будем вместе, либо нет, но боюсь. Как в первый раз, - шепотом произнесла последние слова.
– Я тебе так скажу, подруга, прежде чем привязываться, надо и в постели с мужиком оказаться. Все это бред, про секс по любви. Вот так влюбишься, а он в постели – ноль без палочки. И живи потом с этим, плачь ночами. Не жизнь, а каторга. Так что, хватит трусить. Неужели тебе не хочется секса после двухмесячного перерыва?
– Еще несколько дней назад я бы с уверенностью сказала, что нет, не хочется. А вчера, м-м, - прикрыла глаза и улыбнулась.
– Понятно, и хочется, и колется, - хмыкнула Ритка, - думай, подруга, только помни, что много думать тоже вредно. Ты лучше скажи, ты возвращаться-то не планируешь? – в голосе подруги угадывалась грусть, которую она даже не пыталась скрыть.
– Не знаю, Рит, я даже думать об этом пока не хочу. Это рвет меня на части.
По квартире разнеслась переливчатая трель звонка. Пришлось быстро попрощаться с Риткой. Положила трубку, подбежала к двери и заглянула в глазок. На хорошо освещенной лестничной площадке стоял Костя с чем-то в руках. Распахнула дверь и поняла, что он принес пиццу.
– Ты же не голодный, - прищурилась я.
– Мы уже обсуждали это около часа назад, - протянул он с широкой улыбкой на лице и медленно обвел меня взглядом с головы до ног. – Мне просто повезло или ты специально подготовилась?
Опустила взгляд вниз и зажмурилась.
– Блин! – тихо выругалась я, - это все из-за Ритки, - поправила халат на груди и потуже затянула поясок, - мне надо переодеться. И я форму не успела погладить.
– Твоя подруга определенно хорошо на тебя влияет, - Костя положил коробку с пиццей на тумбочку, захлопнул дверь и притянул меня к себе. – И я не вижу причин, по которым тебе нужно переодеваться.
Скользнул руками по спине и склонился, чтобы
– Будешь звонить Ритке, передай ей от меня отдельное спасибо, - он подхватил меня за талию и приподнял над полом.
Взвизгнула и попыталась оттянуть халат вниз, но он неумолимо поднимался. Поцелуй был сорван. А у Кости глаза полезли на лоб. Он поставил меня на место, чуть отстранился, но не выпускал из объятий.
– Олеська, - его слегка рассеянный взгляд блуждал по моему лицу. Костя глубоко вдохнул и прикрыл глаза, - если я останусь, то за себя не ручаюсь.
– В смысле? – нахмурилась я, испугавшись того, что он может уйти.
– Единственное, о чем я сейчас могу думать – это отсутствие белья на тебе. И единственное, чего хочу – снять еще и это халат. Он тут явно лишний.
Он вновь прижал меня к себе, и я почувствовала, что Костя явно не шутит и не преувеличивает. Силу и размер его желания я чувствовала бедром. Вспыхнула. Огонь смущения и возбуждения горячей волной прокатился по всему телу. Тепло, скрутившееся чуть ниже живота, отдавалось во всем теле едва ощутимой щекотной дрожью. Встретилась с лихорадочно блестящим взглядом Кости и прикрыла глаза.
– Я не хочу, чтобы ты уходил, - тихо, боясь собственного голоса и слов, звучащих из моего рта, сказала я.
В ту же секунду Костя подхватил меня на руки и впился в губы. Обхватила его шею руками и рефлекторно обвила талию ногами. Поцелуй жадный, страстный, сносящий голову и не дающий трезво мыслить. Костя не обманывал, когда говорил о голоде. И голод этот оказался разрушающим. Разрушающим все замки и запреты. Заразным. Сводящим с ума. Вцепилась ногтями в шею, сжала короткие волосы в кулак, не в силах сдерживать огонь, рвущийся изнутри и сжигающий меня. Какой-то грохот, который потонул за моим стоном, не мог отрезвить нас. С трудом осознала себя сидящей на столе в кухне. Костя выпустил меня из рук только для того, чтобы сорвать с себя футболку. Пальцы зудели с самого утра в желании насладиться его фигурой. Руками веду по рельефному торсу, а губами тянусь за очередным поцелуем. Хочу еще. И еще. Хочу напиться, чувствовать его прикосновения, гореть еще сильнее вместе с ним. Прижаться теснее, чувствовать его силу, его напор и нежность. И халат уже кажется действительно лишним. Спиной сквозь плотную ткань почувствовала прохладную твердую поверхность стола. А Костя уже нависал сверху. Его губы горячие и наглые недолго истязали мои. Поцелуй в нежную чувствительную шею оказался подобен взрыву. Выгнулась и застонала.
– Леська, - шепотом позвал он и прикусил нежную кожу. – Горячая, страстная, моя!
Его язык вырисовывал витиеватую дорожку на шее, срывая у меня стоны. Когда его немного грубоватые ладони скользнули по животу, вздрогнула и прикусила губу. А уже через несколько секунд поняла, что халат больше ничего не скрывает. Приятное волнение гаснет под напором новых ощущений, когда он касается груди, гладит и слегка сжимает сосок пальцами. Меня словно током прошибло. Заметалась, то ли от желания прекратить эту пытку, остановить это сумасшествие, то ли в желании закричать от удовольствия и окунуться еще глубже, получить еще больше.