Я сам похороню своих мертвых. Реквием для убийцы. Проходная пешка

Чейз Джеймс Хедли

— Да, вы все это говорите, чтобы успокоить меня, а сами, небось, думаете, что я чокнулся.

— Ник, — сказала она, заставив меня сесть на диван, — вам нужно отдохнуть. А я тем временем вызову полицию, чтобы убрать эти трупы.

— Я смотрю, они вас совсем не пугают.

— Вы забываете, что я — медсестра, и видела сотни мертвецов.

— Убитых тоже?

— Но ведь это моя работа!

Да, да, твоя работа, — подумал я и взглянул на нее совсем другими глазами. Я сразу вспомнил раскрытый телефонный справочник и в моей голове раздался сигнал тревоги.

Только не торопись, только не торопись! — говорил я себе мысленно.

В конце концов, я только человек и могу сделать, поторопившись, неправильные выводы!

Я чувствовал, что развязка близка…

Глава 11

За лейтенантом Мэрфи только что захлопнулась дверь. Перед уходом он сказал:

Друг мой! Я даю вам 48 часов! Если вы за это время не покинете Лос-Анджелес, то я привлеку вас к ответственности с самыми неприятными последствиями!

— Вы что, арестуете меня? — невинно спросил я.

— Конечно! С самым что ни на есть серьезным обвинением. Нарушение общественного порядка, раз! Нарушение правил ведения сыска, два! Неподчинение приказу полиции, три! Между прочим, последний пункт обвинения самый серьезный! А после этого я прикажу арестовать миссис Калливуд: она убила двух человек!

Я понимал, что Мэрфи не шутит.

Клер ушла, заявив, что она непременно должна показаться в больнице. Перед уходом она настойчиво рекомендовла госпитализировать Грацию к ним в больницу, где доктор Кук занялся бы ею всерьез. Я ответил, что ничего не имею против, и она мне обещала прислать за Грацией машину как можно скорее. Честно говоря, я тоже был доволен, что все так обернулось. Там, в больнице, ее будет охранять полиция, там она будет под присмотром Кука и Клер. Здесь я был связан ее присутствием и в случае необходимости не смог бы ей помочь. Последний случай, когда на виллу ворвались Сэм и его друзья, сильно напугал меня. Да что там, сильно — до смерти!

Поудобнее усевшись в кресле и взяв бутылку виски, я решил немного расслабиться. Выпив примерно треть бутылки, я снова взял в руки телефонный справочник. Затем нажал кнопку звонка, чтобы вызвать прислугу, но никто не отозвался. Тогда я нажал на кнопку и держал ее до тех пор, пока в дверях не показалась кухарка. Я с удивлением посмотрел на нее.

— А где Мара?

Та пожала плечами.

— Она куда-то ушла по своим делам. Когда нет кота, то мышки пляшут, — сказала она, намекая на то, что Г рацию забрали в больницу, как рекомендовала Клер, и против чего не возражал лейтенант Мэрфи.

— А давно она ушла? — спросил я, так как мне в голову пришла одна идея.

Амалия задумалась, подняв глаза к потолку и что-то мысленно высчитывая, а затем неуверенно ответила:

— Да так, что-то часов около пяти… шести, а может, и семи.

— Значит, она ушла до того, как Грация уехала в больницу?

— Ну и что? А какая разница?

Очень большая, Амалия!

— Не Амалия, а миссис Драймонд!

— А ну, давай, вали отсюда, миссис, и поживее, — я не удержался и выругался.

Та что-то пробормотала и, хлопнув дверью, вышла.

Я налил еще один стакан и выпил его. Поигрывая стаканом, я задумался. Мне вдруг пришла в голову одна неожиданная мысль. Грация, рассказывая о доме Гервина, очень точно описала его, хотя и обмолвилась, что никогда в жизни не была там. В любом случае это подтверждало слова Мары и Лизы о том, что Грация путалась с косматым Грантом, ныне покойником. Но ведь в этом

случае криминального ничего нет: ведь ее муж был импотентом, а Гервин — красавцем в полном смысле слова. Да и Грация, судя по отзывам о ней, могла быть нимфоманкой. Но зачем же она тогда убила его… не колеблясь? Да… Может быть, она все-таки была влюблена в меня, и, видя, что я в смертельной опасности, видя этого патлатого козла, жаждущего моей крови, она выстрелила. Ну, а Красавчик Китаеза был убит лишь потому, что в руках у него был пистолет.

Была еще одна загадка — это раскрытая телефонная книга. Чтобы это могло значить? То, что здесь кроется какая-то загадка, я нисколько не сомневался. Меня также насторожило непонятное и ничем не объяснимое исчезновение Мары. Ведь она тоже тогда, когда мы оставались на вилле одни, и то попросила разрешения уйти, а сейчас…

Быстро наступила ночь. Сейчас бы улечься в постель! Но мне нужно было попасть на Самсет-бульвар в надежде застать там Мару. Или… ее труп?

Приехав на место, я осмотрелся по сторонам, проверил пистолет, а затем вышел из машины и закрыл ее, даже не щелкнув замком, после чего осторожно направился к калитке. Не пройдя половины дорожки, ведущей к дому, я рассмотрел в темноте «форд», на переднем сиденье которого сидела парочка. Их позы не вызывали никаких сомнений: влюбленные! А раз так, значит, слепые и глухие к окружающему миру.

Я осторожно обошел «форд» и смело направился к дому. Это было грубейшей ошибкой с моей стороны: принять парочку в машине за влюбленных.

Смело войдя в дом, я с помощью маленького фонарика принялся обшаривать все места, где можно было спрятать труп. Я так увлекся поисками, что слишком поздно услышал приглушенный хлопок, а вслед за ним и звук разбитого стекла. Значит, выстрелили из пистолета с глушителем. Тот, кто стрелял в меня, прицелился в отражение в зеркале. Его подвела темнота. На второй выстрел я не дал ему шанса и бросился на пол, открыв в ту же секунду стрельбу из своего кольта. В подобных случаях прицеленный огонь никто и никогда не ведет. Попасть можно только случайно.

Выпустив последний патрон, я услышал приглушенный женский крик. Но в следующее мгновение с того места, откуда он донесся, раздался выстрел из пистолета, разнесший вдребезги вазу, стоящую над моей головой.

Стряхнув с себя осколки вазы, я навострил уши: тишина! Потом послышался шум удаляющихся шагов. Я ни с места, лежу и слушаю. На подобный трюк попадалось много болванов. Когда до меня дошло, что нападавший действительно уходил, я бросился вдогонку… Но было уже поздно. Когда я добежал до калитки, то увидел, как женщина, напоминавшая фигурой Грацию, вскочила в машину, в которой раньше сидели влюбленные. За ней еще не захлопнулась дверь, как автомобиль рванул с места в карьер.

Я в свою очередь вскочил в машину и включил зажигание. Машина ни с места! После двух-трех неудачных попыток я понял, что с двигателем что-то не в порядке. Открыв капот, я увидел, что кто-то отсоединил провода зажигания. Пока я с ними возился, ругаясь на чем свет стоит, прошло несколько драгоценных минут. Вскоре я сидел за рулем машины, мчавшейся в ночи, как сорвавшаяся с цепи пантера.

В больнице первым, кто попался мне после ночного сторожа, был доктор Кук.

— Вы помните меня, доктор? Я тот самый пациент, который чуть не отдал богу душу, когда его укололи иглой, отравленной кураре! Вы меня тогда спасли.