Я сама призову себе принца!
Шрифт:
Внезапно такая постоянная смена партнеров начинает веселить, и я забываю обо всем, кружась со всеми и радуясь этому танцу…
В какой-то момент я окончательно отрешилась от всего вокруг, вспомнив, каково это быть молодой. И я стала просто той, ещё наполненной верой в мир и людей вокруг Надеждой. Искренней, доброй и радующейся любой мелочи, ведь приятного вокруг было всегда так мало… А я тогда так хотела покорить тот мир, сделать его лучше…
И мне неожиданно стало так хорошо, что, когда начался следующий танец, я отправилась танцевать уже одна.
Услышав своё
…И именно в этот момент я оказалась перед Дарахаром…
Мужчина буквально вырвал меня из объятий Саэра. Крепко прижав к себе, опалил взглядом тёмно-вишневых глаз, в которых беспрестанно кружились золотые искры, как и тогда, когда он изображал «феникса» и полыхал не только от гнева. И я сразу вернулась с небес на землю. Желание поцеловать его и ощутить сладость его губ смешались со злостью, что он прервал меня, грубо вырвав из состояния эйфории.
— Пошли, — прорычал он недовольно.
— Зачем? — я дернулась, пытаясь вырваться.
— Поговорить надо, — не желая меня и слушать, мужчина обхватил меня за талию и буквально понес, потому что мои ноги едва касались земли, к шатрам.
— Ты что творишь?!
— Поговорить нужно. Наедине.
Остановился он и опустил меня на землю, когда мы зашли за тёмно-синий шатер, откуда нас не было видно с площадки.
— Ты что творишь? — повторил он мне мой вопрос, и вновь в его голосе я услышала злые, рычащие нотки.
— А что я творю-то? — я уперла руки в боки и с вызовом посмотрела на мужчину.
— Если бы ты пришла не со мной, а с кем-то другим, ты была бы уже наложницей Саэра!
— Да что ты говоришь? — спросила с легкой издевкой. — А рассказать мне об этом раньше ты не мог, да? Когда я спрашивала тебя, помнишь? И ты мне тогда сказал, что «они все дружелюбные, не переживай»! Так?
Дарахар промолчал, он вообще застыл как статуя, лишь золотые искры продолжали кружиться на тёмно-вишневом полотне бархатных глаз.
— После ты сказал: «Нужно развлечься». Говорил? Говорил. Ты сам того пожелал! Поэтому, когда меня пригласили, я не стала отказываться. И, вообще, может, я хотела бы стать его наложницей! — я встала к нему вплотную. — А что? Передумаю жить у эльраинов да приеду к нему! Или… к Аэратару вернусь. Он такие удивительные истории про разные страны рассказывал, посмотрю хоть мир…
Во мне говорил гнев на него, на себя, на судьбу, и подогревала этот костер испепеляющая
— Но спасибо за заботу! — добавила, смерив его недовольным взглядом. — Однако я справлюсь сама! Я это с самой нашей первой встречи тебе повторяю!
— Шаррах на ла!
— Да! Именно! Шороху-то я навела!
Прикинувшись полной дурочкой, я хмыкнула и, задрав гордо голову, умудрившись посмотреть на него сверху вниз, резко развернулась.
И пошла в сторону королевского шатра, желая найти Раха, чтобы снять притороченную к седлу сумку. Танцевать уже не было никакого желания. Хотелось лечь. Закрыть глаза, дабы не видеть больше Дарахара. И уснуть. Чтобы забыть о нем хотя бы на пару часов. А, может, он сейчас справедливо на меня обидится. И исчезнет. Навсегда…
«Так будет лучше! — повторяла я, как мантру, чеканя шаг. — Он сведет меня с ума. Нужно быстрее расстаться, так будет легче перенести это… А если бы я переспала с ним… Черт знает, что со мной было бы из-за этой идиотской влюблённости, когда он бы просто исчез! Ну и зачем я хотела узнать, что такое любовь? Почему… почему мне так больно?»
Даже зная, что Дарахар сейчас рядом, смотрит мне вслед, почему-то я была в этом абсолютно уверена, я испытывала такую тоску, словно покидала его навсегда. И более нам не суждено никогда встретиться… А, возможно, так оно и было. И мужчина сейчас уйдет. Может, оставит Раха, и тот сам меня довезет… Или сегодня же Рах сам вернется домой…
Испугавшись на миг, что я останусь одна в пустыне, тут же одернула себя. Пусть и не знала я так уж хорошо Дарахара, но он явно не из тех, кто бросил бы дело на полпути. Он меня не оставит…
Поняв это, я остановилась, не дойдя до Раха всего пару метров.
Потеряв весь свой запал, я поникла, а из груди донесся протяжный стон. «Я должна извиниться…» — подумала я, но прежде, чем я хоть что-то сделала, мои плечи обвили горячими ладонями.
— Прости… — выдохнул Дарахар, уткнувшись мне в волосы.
— Это… — я едва не задохнулась от эмоций, что подарили мне его объятия. — Это я должна извиниться. За то, что сказала утром. За слова, что произнесла сейчас… Ты столько для меня, незнакомки, сделал, что не хватит слов благодарности. Ты…
— Нельзя возлагать вину на тебя, отвергая мою… Я виноват. Во многом. Что пригласил тебя сегодня к Таршару, однако сам же заговорил на языке, который тебе незнаком, заставляя чувствовать лишней. Я не позволил сказать другу то, что он хотел. Я обвинил тебя в том, в чем ты не виновата. И даже в том, что ты сказала утром — тоже доля моей вины. Я должен… — замолчав ненадолго, он произнес: — Мы должны поговорить… Но не сейчас.