Я случайно, господин инквизитор! или Охота на Тени

Филеберт Леси

Лея была в ужасе, когда вспомнила все, что делала, чтобы помочь Флейтону стать теневым порталом. Вспомнила даже, как на ее глазах выползла самая первая Одинокая Тень.

Девушка рыдала, захлёбывалась слезами, клялась в своей невиновности, и нам понадобилось довольно много времени, чтобы ее успокоить.

— Успокойтесь, мисс, никто не собирается выгонять вас из инквизиции и тащить на расправу Верховному Совету, — мягко прервал Эрик разгорающуюся истерику. — Вы жертва, а какой с жертвы спрос? Меня только одно интересует, почему Эффу выбрал именно вас в качестве

своей, хм, помощницы? Мисс Габруа, есть предположения? — повернулся он ко мне.

— Он мог просто поймать Лею в очень плохом настроении, — пожала я плечами. — Если Эффу плотно сидел в сознании Флейтона, потихоньку подпитываясь от него магией и выжидая нужного момента, то ему достаточно было дождаться, пока рядом появится кто-то в очень дурном расположении духа. По-настоящему плохом.

— Меня в тот день парень бросил, — очень тихо произнесла Лея, глядя на меня круглыми испуганными глазами.

— Что и требовалось доказать, — вздохнула я. — Разбитое сердце — это чудесный раскол сознания, которым мог воспользоваться Эффу. Возможно, раньше ему требовались только специфичные "сосуды", но с каждой новой жертвой ему все легче завладевать обычными людьми, что показывает печальный опыт с Роджером.

В общем, Лее пришлось из лаборантов лечебницы временно перекочевать в статус пациента, находящегося под строгим контролем. На всякий случай было принято решение понаблюдать за ней, мало ли еще что учудит не по своей воле?

А Морис с Эриком под моим контролем перепроверили всех служащих лечебницы, кто хоть один раз заходил в палату господина Амбросского. Таковых было не очень много, и, к счастью, больше ничего подозрительного не обнаружилось. Однако "допрос с пристрастием" инквизиторам устроили жёсткий, не позавидуешь. Бедные лекари после копаний в своих головах потом шарахались и от Мориса, и от Эрика, и от меня заодно.

Тем временем, наша группа ноль-ноль-девять вернулась с Водного Кордона вслед за Эриком, и мы продолжили тренировки и обучение. Программа у нас была насыщенная, так что весь день мы были заняты.

По утрам у нас была одна-две лекции от руководителей разных отделов инквизиции. Искусство телепортации, маскировки и многие другие темы, которые так или иначе могли пригодиться нам в работе. А потом — практика. Практика-практика-практика, Морис посвящал нам очень много времени. Обучал огромному количеству защитных и боевых заклинаний, гонял на изнурительных тренировках, продолжал обучать правильной технике дыхания, раскачивая наши магические Искры.

Я, кстати, заметила, что даже за эти несколько дней регулярных занятий мой магический резерв существенно увеличился. М-м-м, с чем бы так сравнить для наглядности… Скажем, если раньше мне хватало сил прогнать за раз максимум три Одинокие Тени, то сейчас я чувствовала, что могла бы с легкостью справиться с пятью, и это явно был не предел моих возможностей.

Стажеры, конечно, не могли пытаться выведать подробности того, как мы с Морисом смогли покинуть Водный Кордон в пик магических бурь.

— Не понимаю, как он это сделал, — говорила Ханна на обеденном перерыве, сидя рядом со

мной и с аппетитом поедая большой кусок мяса. — Мы после вашего с куратором ухода много раз пытались открыть межмировой портал, да и не только мы пытались. Ни у кого не получилось! Как Морис это сделал?

— Понятия не имею, — честно отвечала я. — Боюсь, это не ко мне вопрос. Мне такая магия не под силу.

— А зачем он вообще потащил тебя с Кордона? Из-за здоровья, да? Какие-то проблемы, связанные с твоим происхождением? Никто не понял, почему ты тогда упала без сознания и стала полупрозрачной. Руководство пояснять не стало.

— Ну, можно и так сказать, проблемы со здоровьем, да, — уклончиво отвечала я. — Мне, хм… вредно долго находиться на Водном Кордоне, как выяснилось. Куратор об этом не знал, а как только узнал, то сделал все возможное, чтобы отвести меня обратно в безопасный для меня Форланд.

— Вы теперь вместе, да? — понимающе улыбалась Ханна, глядя на меня с лукавым прищуром. — Встречаетесь с куратором, верно?

Ну… Что я могла ей на это ответить?

— Да ладно, можешь не отвечать, — махнула рукой Ханна. — Это и так очевидно, все только об этом и говорят. Я не осуждаю, если что, просто сую свой любопытный нос куда не следует, ну невозможно же удержаться, интересно ведь.

Сказала и сама рассмеялась, а я вторила ее смеху. Хорошая эта девушка Ханна, вызывала у меня только приятные эмоции. Думаю, у нас с ней есть все шансы стать отличными подругами.

Пару раз вопросы про уход с Водного Кордона задавали Морису в лоб во время занятий или в промежутках между ними. Тот отвечал расплывчато, без конкретики, явно не желая распространяться на этот счёт.

— Но как вы смогли совладать с потоками магии сопротивляющейся реальности? — настойчиво спрашивал кареглазый паренек. — Это же просто физически невозможно и входит в конфликт с фундаментальными законами Вселенной! Никак не могу этого понять.

Морис смерил его тяжёлым взглядом.

— Надеюсь, вам, Торэн, никогда не придется понять на своей шкуре, что именно заставило меня подчинить себе магические потоки в тот момент.

Голос у него был тихий, вкрадчивый и спокойный, но от него веяло таким холодом и горечью, что даже мне стало немного не по себе. А уж про паренька молчу — он и вовсе постарался слиться с обстановкой и до конца дня, как говорится, "не отсвечивал".

Во второй половине дня меня теперь ежедневно ожидали индивидуальные занятия. Морис сдержал свое обещание и действительно прорабатывал со мной весь упущенный мной по разным причинам материал.

— Есть одна проблемка, — говорила я, когда Морис в очередной раз приобнимал меня со спины, помогая принять правильную стойку для отработки щита.

— Какая?

— Ты меня слишком приятно обнимаешь, и мне тяжело сосредоточиться. Есть большое желание как можно хуже учиться новым заклинаниям, чтобы подольше оставаться в твоих объятьях. Стимула не хватает, господин инквизитор. Есть идеи, как исправить ситуацию?

— Ну-у-у, — хитро сощурившись, протянул Морис и горячо прошептал мне на ушко: