Я, снайпер
Шрифт:
Почувствовав, что у стола кто-то стоит, Дэвид поднял глаза. Это была Дженни Фьори, главная по связи с телевидением.
— Итак, герой, — сказала она, — тебе выбирать: Мэтьюс, Олберманн или О'Рейли. [53] У О'Рейли аудитория больше, но он лишь обзовет тебя коммунякой и начнет орать. Престижнее всего, конечно, Мэтьюс, но он не даст тебе произносить предложения до конца. Веселее всего будет у Олберманна, если только у него не начнется тик, тогда он слишком сильно злится. Еще тебя хотят какие-то типы из Си-эн-эн, но это выглядит совсем непривлекательно. Лично я остановилась бы на Мэтьюсе.
53
Мэтьюс
— Крис мне нравится. Он знает свое дело. Но ты не могла бы устроить мне какую-нибудь крупную телесеть? Понимаешь…
— Сети не дадут тебе достаточно времени, и Нью-Йорк смотрит на них косо. Цель передачи обычно только в том, чтобы выставить в лучшем свете ведущего. Так что тебе придется довольствоваться кабельным телевидением. Поэтому отправляйся к Мэтьюсу, это совсем рядом.
— Ну хорошо, пусть будет Мэтьюс.
— Замечательно. Я с ним свяжусь. Слушай, а чего это ты в бейсболке? Мы теперь сменили образ?
— Фу, я просто забыл ее снять.
Дэвид поспешно сорвал с головы бейсболку.
Он проверил сообщения на автоответчике. О, просто прекрасно. «Перезвони мне» — это от его агента. И еще два агента, один из них известный. Местная радиостанция предлагала выступить в дневном выпуске новостей — девочку оттуда можно отправить к Дженни и благополучно о ней забыть. Знакомый из «Эсквайр», знакомый из «Атлантик», знакомый с Ти-эн-эр. Пара простых граждан, ненавидящих ФБР. Кто-то обозвал его крысой.
Затем Дэвид перешел к электронной почте. Больше семидесяти посланий. Неплохо.
«До победы еще далеко», — утверждала Сибирская язва из Нового Орлеана.
«Молодец!» — восклицал Джефферсон из Флориды.
«Вы предварительно посоветовались с Господом?» — интересовалась некая миссис Салатоу из Кейп-Мей.
«Красное дерьмо!», — ругался бывший рядовой первого класса из Северной Каролины.
«Зачем вы разрушаете ФБР? — спрашивал Гордон. — Вы мечтаете о победе террористов?»
«Вы проделали отличную работу, Дэвид, — хвалил Билл Феддерс. — Если будет нужна моя помощь, звоните в любое время».
И так далее и так далее, причем список писем только увеличивался. Дэвид рассчитывал прочитать все отклики, но их было слишком много, и они продолжали приходить.
Наконец настало время обеда.
— Эй, акула пера, ты к нам присоединишься? Тайский ресторанчик на К-стрит.
— С удовольствием, — отозвался Дэвид, надевая куртку и бейсболку.
— А ты, оказывается, фанат «Янкиз»? Ни за что бы не подумал.
— «Янкиз» — это бейсбол? Где бьют по мячику палкой?
Коллеги увидели, что Дэвид в веселом настроении. Все рассмеялись и шумной толпой отправились на обед.
С обеда Банджакс вернулся поздно, как и подобает звезде. Заглянув на различные интернет-форумы, он обнаружил, что «Пауэр лайн» на него в ярости, «Хаффингтон» считает его богом, а «Дейли кос» готов объявить его новой религией. Сообщения от иностранных изданий: австралийцы, японцы, голландцы, шведы и их приятели датчане — все они хотели взять интервью по телефону. Хо-хо. Звонок из вашингтонской радиостанции, звонок из нью-йоркской радиостанции, от какой-то женщины, утверждающей, что они встречались на званом ужине.
Время приближалось к четырем часам дня, скоро совещание у главного редактора, и до сих пор ничего…
— О, Дэвид, тут конверт для тебя, я как-то забыла, — сказала Джуди Мессинг, исполнявшая обязанности секретарши.
Дэвид взял большой конверт из плотной бумаги и шумно вздохнул.
Так, может, это как раз то, что нужно.
Он ощупал конверт — да, кажется, внутри действительно лист толстой бумаги, такой, на какой печатают фотоснимки.
— Дэвид, совещание у главного. Не опаздывай, — напомнил кто-то из
— Не могу. Мне только что принесли важные документы.
Дэвид смотрел, как журналисты собираются в зале совещаний. Распоряжался заместитель редактора, а сам главный сидел в стороне, скрывшись за узкими дольками очков для чтения — своего неизменного атрибута на протяжении вот уже более двадцати лет. Дэвид наблюдал за происходящим сквозь стеклянную перегородку: для него это была пантомима без слов, журналисты по очереди представляли свой материал, а главный выслушивал их, или одобрительно кивая, или недовольно хмурясь. Как всегда, было много смеха: умные люди, работающие в редакции, наслаждались обществом друг друга; в воздухе витала атмосфера общих ценностей, дружеской сплоченности, юмора, преданности профессиональному долгу и, конечно, честолюбия.
Дэвиду казалось, что он перерос все это.
«Я поднялся неизмеримо выше», — думал он.
Итак, сейчас самое подходящее время. Дэвид оглянулся: поблизости никого; кто-то слушает и записывает, кто-то общается по телефону, договариваясь о важной встрече, Джек Симс, известный нахал, бойкотирует совещание, как он делал последние двадцать лет, сотрудники из группы проверки прильнули к экранам компьютеров — тра-та-та, все та же добрая старая картинка. Господи, как же он все это любит. Ему пришлось биться всю свою жизнь, чтобы попасть сюда, и так долго цель казалась недостижимой, но теперь он наконец работает в редакции самой крупной газеты из всех, что когда-либо выходили в свет, в самом большом, самом бурном городе на земле, с ним считаются, здесь он свой, часть общего дела, в которое он вносит ощутимый вклад. Однако вид у столицы империи был довольно потрепанный: продолжая расхожие сравнения, редакция, украшенная политическими плакатами начала двадцатого века, выглядела, как второразрядный филиал страховой компании. Здесь имелось почетное место с особо удачными передовицами, но в основном царила жизнерадостная деловитость офиса нового типа: повсюду горы мусора, стопки мусора, груды мусора, маленькие подарки, которые почему-то всегда присылают журналистам, и поднимающие боевой дух напутствия от таких мэтров профессии, как Менкен, Либлинг и Бейкер. [54] Последний выражался особенно красноречиво:
54
Менкен Генри Луис (1860–1956) — американский сатирик, журналист, редактор. Либлинг Эббот Джозеф (1904–1963) — известный американский журналист. Бейкер Рей Стэннард (1870–1946) — американский писатель и журналист.
Вопрос: Мистер Бейкер, как вы поступаете, если, подготовив материал, вдруг понимаете, что это не то, что получилось плохо, что материал неудачный?
Ответ: Публикую его.
Дэвида неизменно веселило это откровенное признание. Так или иначе, он вскрыл конверт, достал лист бумаги и убедился, что это действительно фотография, но только лежащая изображением вниз. Перевернув ее, Дэвид жадно принялся рассматривать детали.
Первым делом в глаза бросалась мишень. Дэвид ожидал увидеть обычное черное «яблочко», однако этот рисунок был не совсем понятен: доминирующее место на нем занимал жирный черный квадрат размером где-то три на три дюйма. Вокруг расходились концентрические окружности — «мишень» в обычном понимании. Присмотревшись, Дэвид смог разобрать надпись вверху: «Официальная тестовая мишень на дистанции 300 ярдов». Пусть будет так. Лист с мишенью был закреплен в рамке. Пулевые отверстия находились не в центре окружностей и даже не в квадрате, а левее его, где-то на десять часов, в третьем кольце. Все пули дружно ушли в сторону, однако трое мужчин, обступивших мишень, не скрывали своего удовлетворения.