Я сноходец
Шрифт:
Наконец все необходимые в дороге вещи были собраны, я переоделся в заново пошитую одежду, чем-то напоминающую тамошнюю моду и попрощавшись, надеюсь не навсегда с бабулей, накинул на плечи рюкзак с собранными вещами, активировал камень возврата, находясь в подвале нашего дома в Карлине.
Все-таки, что ни говори, но некоторые опасения у меня имелись. Ведь одно дело прыгнуть на пару десятков шагов, с помощью порталов, которые могут делать земные маги. Или перейти на другую, находящуюся в скольких там световых лет планету расположенную
Последнее, что я заметил, растворяясь в портале, это катящиеся по щекам любимой бабушки слезы. Но шаг был сделан и возврата не предусматривалось.
С первого же шага, что-то пошло не так. Еще в первое посещение я получил полный расклад по использованию камней возврата и представлял перемещение до мельчайших подробностей. Да и при втором посещении той планеты, моя тогдашняя носительница воспользовалась порталом, чтобы прыгнуть на другой конец острова. Ничего неожиданного не произошло, легкое головокружения из-за перепада высот и все становится на свои места.
Сейчас же все проходило совершенно иначе. Меня буквально выламывало и выворачивало наизнанку. Боль была настолько невыносимой, что я просто не мог сдержать себя, заходясь в крике. Рюкзак каким-то образом соскочил с моих плеч и в буквальном смысле исчез в непонятно где. Меня крутило, ломало, выворачивали, и раздробляло на мелкие кусочки. В какой-то момент я просто потерял сознание и исчез из реальности.
Я открыл глаза.
Прямо надо мною в каких-то трех метрах во всю ширину моего зрения виднелся чуть сероватый потолок, какого-то помещения. Потолок был ужасно неровным, и мало того побеленным похоже известковым раствором, причем по принципу «отвяжись», во всяком случае кривые разводы на нем говорили именно об этом. Прислушавшись к своему телу, с удивлением обнаружил, что никакой посторонней боли или неудобства почти не ощущается, разве что давал знать о себе мочевой пузырь, или вернее его содержимое, отчаянно искавшее выхода наружу. Несмотря на то, что ничего не болело, я почему-то с огромным усилием смог лишь чуть повернуть голову влево, тут же увидев сидящую возле кровати, на которой я сейчас находился свою мать. Как ни странно, она выглядела сильно постаревшей и с запавшими от бессонницы глазами.
— Мама. — смог произнести я чуть слышно. Но этого оказалось достаточно, чтобы она услыхала
— Саша! Сашенька, родной мой! Наконец-то ты пришел в себя! — На меня тут же обрушился град вопросов. И я чувствовал, что все они искренние и мать действительно рада моему пробуждению. С огромным трудом мне удалось чуть успокоить ее и донести до нее мысль о моей проблеме.
Спустя несколько минут, палату, а это как оказалось, была палата районной больницы наводнили врачи. Меня прослушивали, мерили давление, ставили какие-то уколы и брали какие-то анализы. Мама все это время находилась возле меня, не отходя ни на шаг. Похоже, вся эта суета утомила меня, и я просто-напросто уснул.
Следующий день расставил все по своим местам, что меня очень удивило и расстроило. Скажу больше, я просто не поверил в то, что мама пыталась донести до меня. Но шли дни, я потихоньку поправлялся, и в итоге меня выписали из больницы.
Реальность, в которую я попал очень отличалась от той в которой я находился до этого. Оказалось, что авария, случившаяся в моей юности, действительно произошла, вот только в ней пострадала не моя семья, а я сам, после чего впал в кому и больше года не приходил в сознание. А все эти поездки во Францию, Индию, жизнь в США и даже мое сноходство всего лишь плод работы моего больного мозга.
Даже бабушку, отцову мать, как оказалось, звали не Ягелиной Ивановной, а бабой Фросей, и она скончалась еще до моего рождения. Увы, чудес не бывает. И это очень расстроило меня. Даже попытка потянуться к своему источнику магии, оказалась безрезультатной, и я наткнулся на пустоту в том месте, где ранее всегда ощущал клубок энергии.
Потихоньку я приходил в себя и почти смирился со своим существованием, продолжая жить той жизнью, что была у меня в детстве. Все так же ежедневно садясь на старенький велосипед и подхватив мешок с ураком, я выезжал из города и подкашивал траву, набирая корм для кроликов, которые жрали его как динозавры. Отчего иногда приходилось ехать снова, подкашивая дополнительную порцию. Так же терпел подлянки от сестры и подзатыльники от отца. И даже где-то в глубине себя мечтал об очередной аварии, чтобы вновь погрузиться в кому и, пусть в воспаленном воображении, но жить нормальной полноценной жизнью, а не прозябать как сейчас.
Все бы, наверное, так и продолжалось дальше, если бы однажды, возвращаясь с очередного покоса, я не услышал доносящуюся до меня песню на французском языке, смысл которой воспринял так, будто ее исполняли на русском языке. Да и следующая песня на английском, тоже не стала для меня проблемой. А когда я подъехал поближе к автомобилю, из которого и доносилась до меня эта музыка, то с удивлением увидел довольное улыбающееся лицо моей любимой бабули и услышал ее слова:
— Что внучок, не надоели еще кролики?!
(Конец 1й книги. Продолжение следует)