Я создаю чудовищ

На горизонте с тягучей неторопливостью разрастался уродливый “гриб” ядерного взрыва. Колоссальная вспышка энергии будто соединила небо и землю в единый хоровод смерти. Вот вспыхнула и исчезла стайка птиц, пролетавших в вышине и тут же, обращённые в пепел, развеялись лесные жители вместе с многовековой рощей на окраине города.

Стоя у окна, я завороженно смотрел на приближающуюся гибель и всё пытался понять, где мы свернули не туда. Какая капля была последней и был ли шанс что-либо исправить…

Все мои Помощники, Друзья и Хранители испуганно заверещали, предчувствуя нечто страшное и пугающее. Они не могли сообразить

и понять откуда именно исходит опасность. У себя дома я держал только базовые экземпляры химер. Но даже со своим крохотным интеллектом и минимальным набором чувств они стремились оградить меня…защитить, спасти.

Я отправил им сигнал спокойствия и уверенности. Пусть они уйдут мирно и без лишней боли. Этому миру и так достаточно страданий.

Перед тем, как сжигающая волна достигла и меня, я успел подумать, что было бы не плохо отправить такое послание и себе. Всем нам время от времени нужна поддержка. И сейчас наступил такой момент, когда…

Атомное пламя растворило мою плоть, в мгновение оборвав все мысли и желания. Я перестал существовать.

– Эй, ты долго-то кружку не держи, передавай дальше, – вырвал меня из пустоты небытия чей-то хриплый голос.

Я изумлённо расширил глаза и от неожиданности выронил жестяную ёмкость. Содержимое попало на костёр, горевший рядом и ярко вспыхнуло. Что за…?! Там что какое-то горючее было?

– Вот руки-крюки! Яшка, чаёк у нас не казённый. Вон последняя бутылка уже пошла. Аккуратней будь.

Чай? Всё ещё не понимая, что происходит, я повернул голову к говорившему. В полутьме виднелось изрезанное морщинами лицо хмурого мужчины в странном головном уборе. Форменная фуражка? Похоже. Но почему без козырька? Да и ленты чёрные непонятно зачем сзади прилепили.

– Андреич, чего мальца трогаешь? Не видишь, он после первого круга уже поплыл. Небось, за задание утреннее переживает, – послышался второй голос.

Его обладатель сидел напротив меня и неспешно чистил видавшее виды ружьё. Выглядело оно словно было экспонатом музея древнего оружия. Собственно, как и его обладатель. Настоящий старик. Седые коротко стриженные волосы, глубоко запавшие глаза серо-стального цвета и шрам, тянувшийся от уха причудливым завитком к виску. Неужели он намеренно оставил такой внешний вид? Ведь достаточно пару сеансов сверхрегенерации, чтобы снова стать молодым и здоровым. Да и первый говоривший тоже будто специально ничего не делал со своей кожей.

– Может, и так. Слабоват наш новобранец оказался. Надеюсь, завтра не подведёт. Дело-то серьёзное, – успокаиваясь, ответил ему тот, – ты хоть в людей стрелял когда-нибудь, а? Вьюноша трепетный, аки духом чистый, – обращаясь уже ко мне, с ухмылкой спросил Андреич.

Не зная, что ответить и всё ещё не отойдя от шока, я что-то неразборчиво пробормотал, наклоняясь за кружкой. Где-то недалеко послышались громкие хлопки, и мои собеседники синхронно повернули в ту сторону головы.

– На Курляндской палят. Там пост укреплённый, “беляки” знают и с бухты-барахты не сунутся. Значит, тать какая балует. Их сейчас много развелось, – спустя минуту выдал вердикт седовласый.

– И то правда, Василий Степаныч. Стрелять их всех надо. Чтоб раз и всю шушеру под нож. Простому люду итак непросто живётся. А тут последнюю кроху всякая тварь отобрать хочет, – согласно кивнул мужчина.

Взяв протянутую мной кружку, он споро наполнил её прозрачной жидкостью из стоявшей рядом бутылки и в одно движение щедро сыпанул белого порошка из заранее вытащенного портсигара. Затем размешал

это снадобье и, отхлебнув, снял пробу. Крякнул, занюхал рукавом и передал дальше.

– Хорош чаёк балтийский. Сразу бодрить начинает.

– А ты не налегай, Андреич. Он как “оживляет”, так после и в сон бросить может. А нам ещё вахту до полночи держать, – принимая кружку, пробурчал старик.

Они ещё какое-то время посидели, разговаривая и изредка обращаясь ко мне. Я же больше помалкивал и односложно хмыкал. Влезать в полноценную беседу опасался. Сначала нужно понять, где я оказался, а уж дальше строить какие-либо планы. То, что это не посмертие или какой-то другой вид загробной жизни мне определённо понятно. Да и не верил я во всю эту религиозную чушь. Мы живём здесь и сейчас. Точка. Высшие силы, если и существуют, то очень редко вмешиваются в существование обычных людей. Есть, конечно, вариант, что всё это затянувшаяся галлюцинация, где секунда растягивается на годы, но… Мои чувства упрямо мне твердили, что это реальность. Самая, что ни на есть настоящая. И пока я не мог ответить на вопросы, какая именно и как я тут очутился, то придётся адаптироваться, подстраиваясь под местные реалии. А они тут откровенно непростые.

Встав по малой нужде и отойдя от колеблющегося пламени костра на десяток-другой шагов, я огляделся и постарался проанализировать окружающее.

Итак, я в чужом теле, некоего молодого человека без каких-либо биодополнений. У моих знакомцев тоже, на первый взгляд, нет никаких улучшений или чего-то подобного. Чутьё мне подсказывает, тут вообще редко встречаются хоть какие-то виды симбиоза или взаимодействия с полезными организмами. Разве что на самом примитивном уровне. Конечно, я ориентируюсь только на минимальные данные, которые получил в последние пару часов, но определённые логические выкладки делать уже можно. Как учёный и метапрактик, оцениваю и анализирую происходящее с холодной головой. Как человек и свидетель атомного апокалипсиса, стараюсь не сойти с ума, откровенно не понимая, что, вообще, происходит. И пока моё истинное Я застыло в хрупком равновесии между двумя этими полярностями, стою в ночи неизвестного мира, поливая булыжную мостовую струёй мочи. Романтика! С капелькой безумия.

– О, вернулся. Мы тут покумекали с Василий Степанычем и решили тебя за главного оставить, пока мы вздремнём чутка. Ты вон молодой, тебе полночи без сна, как с гуся вода. А нам лишних пару часиков сна не помешает, – озадачил меня Андреич, – будь настороже и, как увидишь, али услышишь, что идёт кто, сразу толкни кого из нас. Да и сам держи ухо востро. Пост у нас, считай, в тылу, но кто его знает. Понял?

Сначала я хотел воспротивиться. Как минимум, потому что не привык быть мальчиком на побегушках. Но, почти сразу решил не конфликтовать в самом начале знакомства. Понятно, что этого парня они уже знали, а вот новую личность, которая по неизвестной причине оказалась внутри его тела ещё нет. Так что, прежде чем продавливать свою линию, осмотрюсь, да всё получше разузнаю.

Поэтому я согласно кивнул и, взяв протянутое мне оружие с каким-то острием, прикреплённым к дулу, сделал вид, что готов выполнять любые приказы. Маскировка, которая помогла мне без проблем пройти первые курсы столичного университета, где юных студиозов третировали все, кому не лень. Социальная иерархия штука стойкая. И даже в обществе людей умных прекрасно работающая на благо этого самого общества. Ты сначала покажи, что из себя представляешь, а уж после к тебе и относиться будут по достоинству. Так что, нарабатываем авторитет и репутацию, а после пусть они уже работают на меня.