Я стала злодейкой в романе, но не помню, в каком
Шрифт:
Капитан тоже подошёл к нам:
— Я искренне прошу прощения, леди. Это немыслимая ошибка. Вы вправе поступить с этим идиотом как хотите. Он ваш.
— Подай мне меч, — прищурившись из-за пыли и прикрыв нос и рот ладонью, сказала я.
Дрожа, он поднял меч и протянул его на вытянутых руках, опустил голову. Наступила тишина. Я забрала оружие. Меч оказался тяжелым, я не смогла удержать его прямо, и его остриё опустилось на землю.
— Вот твоё наказание, — как можно строже произнесла я, а рыцарь вздрогнул. — Я забираю твой меч. Теперь он тебе не принадлежит.
И,
Никто не окликнул меня, за спиной по-прежнему не было ни шороха. Я специально не оборачивалась, пока не скрылась за поворотом.
План сработал! Не терпится увидеть лицо Ролана, когда он поймёт, что я раздобыла меч!
***
Герцог Грегори Оман очень любил свою дочь. Она напоминала ему первую жену, к которой он испытывал смесь восхищения, страха и любви. К сожалению, они не смогли быть вместе. Всё, что оставалось Грегори — постараться дать своей дочери всё.
И ему казалось, что он всё делает правильно, пока Летиция не попала в ту магическую ловушку. Именно тогда Герцог засомневался. Но Летти же не могла сама специально это устроить? И так глупо попасться тоже не могла.
Он ждал, когда она очнётся, чтобы спросить. Но Летти потеряла память. Она сразу стала похожа на ту беззащитную маленькую девочку, которой была в детстве. Герцогу стало ещё сложнее отказать ей в чём-либо.
Исключением была просьба о расторжении помолвки: свадьба с принцем должна принести ей счастье, а всем остальным — мирные времена. Но и тут, когда Летти, услышав отказ, встала из-за стола, ничего не поев, Грегори засомневался.
Ещё он жалел, что не разрешил дочке заниматься с мечом. Он решил стать строже после того, как она нарушила запрет вместе с Вольфом, этим несносным мальчишкой. Отказал в просьбе, не задумываясь, держа образ строго и авторитетного отца. Но разве надо было так жёстко пресекать стремление ребёнка к силе? Ведь именно этого он и ждал от дочери: что она пойдёт в мать и сможет перенять её способности.
Чтобы отвлечься от тяжких мыслей и сомнений, Грегори подошёл к окну своего кабинета и посмотрел на улицу. Слуга открывал ворота посетителю, в другой стороне прачка шла развешивать бельё, а по дорожке, идущей от плаца, шла его дочь. И тащила меч. Он скрежетал по камням и оставлял за собой светлую царапину.
Его дочурка уже такая самостоятельная! Грегори смахнул слезу умиления и со спокойной душой вернулся к работе. Надо было окончательно разобраться с внезапно обнаруженными в городе демонами. Его дочурке ничего не должно угрожать.
***
У дома я столкнулась с Уинстоном, которого привела Эмма. Не думала, что он так быстро приедет. Ролан, к сожалению, пока не вернулся. Мне его сейчас
Информатор вздрогнул, увидев тяжёлый меч в моих руках. Я решила не обращать на это внимание и пригласила его поговорить в доме.
Меч так и пришлось тащить до комнаты, где обычно принимали гостей. Поставила его рядом с диванчиком и села.
— По какому поводу вы звали? — Уинстон опустился на кресло напротив и покосился на меч.
— Не бойтесь, — вырвалось у меня. — Ничего такого. Надо найти одного человека, а расквитаюсь с ним или с ней я уже сама.
— Какого? — Уинстон кашлянул, стараясь за этим действием скрыть какую-то реакцию.
— Гелео. Автора любовных романов.
— Никогда о таком не слышал, — прищурившись, улыбнулся Уинстон.
— Если врёте, то делайте это изящней, — я откинулась на спинку и скрестила на груди руки.
Ну да, информатор не в курсе того, о чём в последнее время говорят все.
— Как скажете, мисс Летиция, — он ответил шуточный поклон. — Но это будет сложно. Я когда-то уже пытался найти информацию об этом, безусловно, талантливом авторе, но ничего не вышло. Книги распространяются из рук в руки, и концы найти сложно.
— А вы постарайтесь, — я дёрнулась при его словах про талант, но решила промолчать.
— Как вы себе это представляете? У меня нет зацепок.
— У меня есть. Он был на чаепитии… Элис, у кого я была на чаепитии?
— Леди Лувион. А я Энн.
— Да, спасибо. На недавнем чаепитии в саду у Лувион этот «автор» точно был! Или, скорее, была.
— Этого мало для зацепки, — прищурится Уинстон.
— Энн, ты дочитала книгу?
— Почти.
— Расскажи кратко, что, когда и в каких именно местах там происходило, — я повернулась к Уинстону, — По степени подробности мы поймём, где этот Гелео присутствовал лично, а где описывал слухи и включал фантазию.
Энн нахмурилась, но начала говорить, как будто отвечала на школьном уроке:
— Герцогиня Лаура с детства была влюблена в своего брата, Вальтера. Но он был к ней холоден, пока она не потеряла сознание и не пролежала так три дня. Потом она очнулась и они занялись непотребствами, потом она зашла проведать его в его комнату, и они опять занялись непотребствами, потом пошли на чаепитие и там тоже занялись непотребствами, потом пошли ночью в бар, уединились и занялись непотребствами, потом их за это посадили в тюрьму, и там они…
— Хватит! — я закрыла лицо руками ещё на середине этого пересказа, и не знала, куда деться от смущения. — Пока достаточно.
Со стороны Уинстона раздался смешок. Я недовольно глянула на него, раздвинув пальцы.
— Очень интересная книга. Я многое потеряю, если не прочту её.
— Вот и прочтите. И возможно это наведёт вас на мысль, кто автор, — я всё же нашла силы опустить руки, но теперь вцепилась в юбку.
— Но что вы будете делать, если найдёте его? Сделанного не вернуть, — прищурившись, но на этот раз как-то по-доброму, спросил информатор.