Я – сталкер. Тропами мутантов
Шрифт:
Шустрый повторил задумчиво:
– Труба? А что, может, и труба под землей.
– Вы о чем? – спросил Пригоршня.
– Ну, канализация или какой-то туннель. Вход в него – тот овал, выход тоже. Двойная стрелка нарисована, потому что по трубе можно в обе стороны шастать.
– И че, под землей нам реально дойти от Мертвой Базы аж до Котла?
Шустрый пожал плечами:
– В принципе, почему нет? Только в таких местах пауки-мутанты и крысы вечно шастают, те еще твари, если скопом навалятся. Да и домовые под землей бывают. Если участок, который они сами себе очертили, пересечь –
– Без тебя знаем, – проворчал Пригоршня. – Командир нашелся, давай, вали уже.
Когда мы вступили на территорию Базы, Шустрый ускорил шаг, а мы с Пригоршней неторопливо пошли за ним по заросшему кустами растрескавшемуся асфальту. Сталкер быстро ушел вперед. Становилось прохладно, солнце спряталось за облачной дымкой. По краям тянущейся через базу пешеходной зоны стояли похожие друг на друга скучные здания из кирпича и бетона – бараки и склады. Крыши у некоторых обвалились, в стенах темнели проломы, в одном месте между зданиями и оградой на поросшей травой площадке стояли ржавые машины.
– Складов, однако, много, – пробормотал Пригоршня, оглядываясь. – Какая-то она не совсем военная, база эта, а почти что прямо торговая. Может, под снабжение была заточена? И не вижу я номеров нигде, ага. Где склад под буквой «Г»? Никаких букв нигде нету.
Шустрый уже пропал из виду за поворотом.
– А может, имеется в виду, что у здания форма буквы «Г»? – предположил я. – Смотри, слева как раз такое.
– А что, это идея! Ну точно, наверное, так и есть. Голова ты, Химик…
Впереди появился Шустрый – он пятился, подняв автомат.
– Что там? – громко спросил я, и мы остановились.
Дав одиночный выстрел, сталкер побежал к нам.
– Что? – прокричал Пригоршня.
– Мертвяки!
– Кто?!
– Толпа мертвяков сюда валит!
– Что еще за мертвяки? – удивился я. – Зомби, что ли? Или люди под паранойкой? Слышал, есть тут такая пси-аномалия, вызывает острый приступ агрессивности… У них оружие есть?
– Винтовки армейские!
Чьи-то головы замелькали над кустами у поворота дороги. Шустрый закричал, махнув рукой в сторону здания, про которое я говорил Пригоршне:
– Вон этот склад, где овал был нарисован! Только сейчас заметил!
Я скомандовал:
– Внутрь!
Пригоршня рывком сдвинул створку ворот, и мы вбежали на склад с высоким потолком в дырах, сквозь которые виднелось небо. Половина склада была заставлена поддонами и ящиками. У стены находился электрокар с узкими погрузочными вилами. Невероятно – его двигатель тихо рокотал! Прямо под каром тускло мерцала какая-то аномалия – может, это она питала машину энергией?
– Здесь окон нет! – Шустрый нервно повел стволом из стороны в сторону. – Обложат, суки.
– Что это за мертвяки, откуда они взялись? – спросил я.
– Говорят, паранойка, если очень сильная, способна так сломать мозги, что человек вообще никогда не очухается. Нападает на все, что движется. Перестает следить за собой, поэтому и умирает, но мертвое тело еще какое-то время двигается, пока совсем не рассыплется…
В широком проеме, через который мы проникли внутрь, появились люди. То есть – мертвяки, как их назвал сталкер. Большинство в обносках, бывших когда-то военной формой, офицерской и камуфляжем, в сапогах или босые, все плешивые, с серыми лицами, запавшими темными глазами. Они ковыляли, переставляя едва гнущиеся ноги, качались, дергались. В руках у некоторых были винтовки. Двое с ходу выстрелили, пули впились в доски, пробили влажный гниющий картон упаковочных коробок.
– Да где овал этот?! – завопил Пригоршня, который при виде мертвяков сильно побледнел. – Не вижу ни трубы, ни черта!
– Рассредоточиться! – приказал я.
Мы разбежались между поддонами. Шустрый, выпрямившись над большим железным ящиком с полустертой маркировкой, дал короткую очередь в голову ближайшего мертвяка, и та разлетелась, как арбуз. Как очень гнилой, полный вонючей красно-коричневой кашицы арбуз… Мертвяк сделал еще несколько шагов, выстрелил из своей «G-36» и только потом упал.
Нападающие, шаркая ногами и качаясь будто пьяные, медленно расходились, окружая штабеля. Они не пытались укрыться от выстрелов, они были медлительны, тупоголовы – а точнее, гнилоголовы – и неповоротливы… но их было много! Все новые и новые входили на склад.
Один зашаркал прямиком ко мне. Клацнул затвор винтовки, но выстрела не было. Он подходил все ближе. Пригнувшись, я врезал подхваченной с пола доской ему по ноге. Коленная чашечка лопнула как сгнившее яблоко, мертвяк упал и пополз, волоча за собой винтовку, цепляясь за трещины в полу и оставляя позади влажный слизистый след. Я отскочил.
– Куда теперь?! – крикнул Шустрый, пятясь от корявых, дергающихся, нелепых, воняющих, но очень упорно ковыляющих к нам мертвяков.
Подбежав к электрокару, я запрыгнул в него. Оказавшийся рядом Пригоршня заскочил следом. Я вдавил педаль, и машина покатила вперед, круша зомбаков, коробки и ящики. Трещали доски, скрежетали консервные банки, по складу разошелся сильный запах солдатской тушенки.
Мертвяки ковыляли со всех сторон, в сумраке склада мелькали вспышки винтовочных выстрелов, пули проносились мимо, били в кар. Я не успел свернуть – машина врезалась в штабель, и тот будто взорвался. Доски и консервные банки полетели во все стороны, а мы покатили дальше…
И сразу же едва не наехали на здоровенного зомбака. Погрузочная вила пробила мягкий живот, мертвяк как мешок с навозом повис на ней. Ступни поволокло по полу. Он начал обеими руками подтягивать себя вперед, насаживая расползающееся брюхо на ржавый металл.
– Рули! – выкрикнул я, быстро перебираясь на вилы. Пригоршня схватил руль.
Выстрелы Шустрого раздались где-то между поддонов. Я врезал носком ботинка в мягкое лицо монстра, когда-то бывшего человеком. Голова откинулась назад, прижавшись затылком к спине, мертвяк замер, все еще нанизанный на вилу. Сильным ударом, словно по футбольному мячу, я сбил его назад, и он, украсив конец вилы коричневой кашицей, шмякнулся на пол. Через миг кар переехал его, внизу хлюпнуло. Повернувшись, я засеменил по виле обратно к кабине.