Я становлюсь женщиной
Шрифт:
Со временем я поняла, о какой стране идет речь. И, по иронии судьбы, страна эта, действительно, осталась в сердце навсегда – forever and ever, как выразились бы в то
Я там совсем чужая. Было время, когда я была там еще не полностью чужой – тогда в школе все еще учились дети, которые помнили меня ученицей старших классов. Теперь там племя младое незнакомое.
Самыми важными персонами в моей жизни были тогда учителя. Мне приходилось доказывать им, что я, мол, не лыком шита. Когда уже вырвалась оттуда, то позволила себе написать письмо одной самой невозмутимой мымре… Уже с высоты взрослой жизни, так сказать, и… вкусив радостей свободы. Письмо, естественно, мною передано ей не было, ведь письма почти никогда не достигают адресата.
Раз за разом я проникаю туда во сне.
Когда я там училась, то не могла дождаться того дня, когда освобожусь от столь плотной
Я там явно что-то ищу – наверное, пытаюсь отыскать навеки ускользнувшее время, то есть то единственное, что, как говаривал Ларошфуко, нам временно принадлежит на этом свете.
Время… Сначала намечаемая в календаре дата столь далека, что кажется нереальной, да и, в самом деле, – стоит ли на полном серьезе принимать в расчет нечто столь отдаленное? Но вот этот день все приближается и при пристальном рассмотрении выглядит уже вполне достижимым, хотя все еще маячит где-то на горизонте будущего… Вот событие прошло, удалено из листка памяти, и теперь со все нарастающей скоростью удаляется в глубины прошлого, рискуя попасть в раздел забвения – с тем, чтобы отныне извлекаться оттуда лишь по какой-то случайной ассоциации нашей памяти.
Конец ознакомительного фрагмента.