Я стану твоей проблемой
Шрифт:
Иду по коридору на аромат свежей выпечки и выруливаю в просторную белоснежную гостиную.
Все ожидаемо дома, потому что на улице разгулялась жара, а в доме работаю кондеры.
– Всем доброе утро, бросаю оживленно, что бы обозначить, что я не умираю. Вчера все сидели, как на моих поминках. Надо их приводить в себя.
– Ты сегодня рано – иронично выгибает бровь Кирюха, за что получает от меня порцию обстрела искусственными яблоками с игрушечной корзины.
Кир умело уворачивается и показав мне средний
Он всегда нас с Настей так провоцирует.
Наскакиваю на него и начинаю отбирать телефон.
– Ну давайте новый дом Никите расхерачте. – гремит суровый голос папы и мы с Киром выпрямляемся.
Смотрим друг на друга с прищуром. В наших глаза пляшут черти и это означает лишь одно- война не окончена. Надо придумать ответную месть.
Мы с самого детства этой фигней страдаем.
И судя по всему будем страдать ей до старости, потому что мимо меня проходит моя голубоглазка и поставив указательный палец на губы осторожно вручает мне кусочек льда.
Не долго думая запускаю его брату за шиворот, а Настя лупит Кирюху подушкой по голове.
С визгом вылетаем с ней из дома, потому что слышим отборный мат брата.
– Сума, блядь сошли?
– И эта обезьяна рожать собралась, у самой в заднице детство пляшет – вновь ворчит папа, а мы с Настей выбежав на улицу начинаем громко смеяться.
В крови бурлит адреналин.
Смотрю в сторону бассейна и сглатываю слюну.
Целый год…Я сойду сума.
– Как ты чувствуешь себя? – Настя всматривается в мои глаза.
Я плюхаюсь на плетеный стул и вдохнув теплый воздух улыбаюсь.
– Все хорошо, Насть…
Ее улыбка приносит мне облегчение. Не хочу, что бы она загонялась по этому поводу. Мне это не чем не поможет, а моя сестренка начнет истязать себя никому не нужными переживаниями.
Хочу узнать у нее про Тимура, но меня перебивает телефонный звонок.
Настя вытягивает телефон из кармана короткого джинсового сарафана и раздраженно отвечает.
– Я же сказала «отвали» не понял? Могу перефразировать «отъ-е-бись»! – тянет по слогам, а у меня от удивления округляются глаза.
Вот это да…
У моей зайчихи начинают прорезаться зубки?
Настюха, заметив мое удивленное веселье в глазах, машет на меня рукой и идет в сторону беседки.
Наверное в каждом из нас сидят чертята. Только кто-то их демонстрирует не стесняясь, а кто-то прячет их подальше в себя.
Я захожу в дом, что бы забрать телефон.
Кира в гостиной нет. Только папа мама и Ник с Лилькой.
– Иди ешь –бросает мама и кивнув в сторону стола забирается папе на колени.
У папы в руках телефон и он на нем что-то печатает.
– Карамелька, усядься уже, не елозь – на мамину ягодицу
– Еще раз такое выкинешь – сломаю тебе эту огромную лапищу.
Мамины слова вызывают громкий смех у всех присутствующих, в том числе и у меня.
Они как Слон и Моська.
Папа улыбается и не глядя тянется к маминым губам и целует ее.
Я хочу, что б у нас с Тимом было так же как и у них. Их любовь не видит разве что слепой.
– Трахаться еще начните перед ребенком– ворчит Ник и закатывает глаза.
Я закусив губу качаю головой.
Смешные такие эти взрослые.
Подхожу к кухонному островку и наполнив тарелку кашей высыпаю туда ягод. Зачерпнув ложкой порцию погружаю ее в рот и принимаюсь быстро пережевывать. Знаю, что без этого этапа меня домой не отпустят.
– У этого ребенка в животе ребенок. – многозначительно напоминает папа и проскользнув по мне быстрым нечитаемым взглядом возвращает внимание своему телефону.
– Андрюш, погугли пожалуйста на сколько меня посадят, если я этому придурку горло перегрызу. – мама смотрит на Никиту и ведет высокомерно бровью, Ник опять глаза закатывает.
Вот у них так всегда. Не могут они без кусаний.
Максимум три дня на одной территории, а потом вот это. Ну мы все над ними не стесняясь рофлим. А че они, как дети?
Папа хмуро смотрит маме через плечо и небрежно роняет
– За этого максимум сутки.
Я давлюсь.
Лилька закрыв глаза ладошкой, молча сотрясается от смеха. Я громко хрюкаю, мама смеется громче всех. А Ник оценив предателей устало ворчит.
– Чувствую вам пора домой.
– И потом усмехнувшись добавляет.
– А то ненароком сделаете тут еще одного ребенка под старую задницу.
Вновь громкий смех.
Стерев слезу пытаюсь отдышаться и снова начинаю смеяться.
– Пошла я вещи собирать, короче – встаю изо стола и забирая телефон с тумбочки впиваюсь взглядом в папу.
– Папочка, а можно я парня одного себе заберу…
Почему-то до сих пор переживаю, что Тим передумает лететь. Или, что папу перемкнет. Мой отец всегда отвечает за свои слова, но моей внутренней трусихе нужны доказательства.
Папа смотрит на меня сверху вниз и остановив глаза на моем голом животе говорит
– Да уж забери.
Мои губы разъезжаются в улыбке.
Люблю его!
Прыгаю на месте хлопая в ладоши и, послав всем сидящим воздушный поцелуй мчусь по коридору в сторону выхода.
– Я ему отдал ему твою машину- летит мне в спину насмешливый папин голос.
Замираю возле входной двери и сделав два широких шага назад впиваюсь в папино лицо возмущенным взглядом.
– Нет! Папа! Ты же обещал, что вернешь ее мне…- капризно топаю ногой, потому что «ни хрена себе новости»