Я стираю свою тень - 4
Шрифт:
— Гордей! Подлец, зараза, придурок! — Он сжал меня своими ручищами. — Где вы были? Где Айрис? Что вы устроили? Вы спасли планету?
— Отпусти, отпусти. — Я задергался в тисках его объятий.
В этот миг из открытого окна дома донесся материнский возглас и следом выкрик Айрис, полный накопившихся страданий:
— Сынок!
И следом раздался младенческий рёв Никаса. Я выдохнул.
— Идем в дом, чтобы по сто раз не рассказывать каждому.
По дороге к дому я выглядел как приговоренный к смертной
— Ольга — управляющая лунной шаражкой, на которой мы провели десять незабываемых дней.
— Очень приятно. — Апанасий пожал ей руку.
— Апанасий, друг семьи, тоже из космоса, познакомились во время охоты на долбодятлов.
— Кого? — Ольга решила, что я пошутил.
— Это долгая история, потом расскажу. Ладно, я пошел. Камила здесь?
— Нет, в городе. Вчера уехала на автобусе. Ее заметили и хотят взять в олимпийскую сборную по плаванию.
— Ого, вы зря время не теряли. Так у нее же нелегальные модификации, победа будет нечестной.
— Она и не хочет участвовать, решила отказать. Она, кстати, того… — Апанасий закатил глаза под лоб, — беременна.
— Поздравляю! Очень рад за вас. Ну, всё, пошел. — Я выдохнул и вошел в дом.
Застал там следующую картину. Айрис сидела в Никасом на диване и кормила его грудью. Вся в слезах, не сводила с сына глаз. Тот дудонил титьку, разминая ее маленькими ручками. Мать с горестным выражением лица, с корвалолом и валидолом перед собой, вытирала полотенцем слезы. Хмурый отец сидел за столом и стучал пальцами по столешнице. Желваки играли на его скулах. Я ощутил тяжелую психологическую атмосферу в этом месте, которую будет очень сложно разогнать.
— Всем привет. — Поздоровался я.
Отец бросил на меня короткий взгляд и снова уставился в никуда, барабаня пальцами по столу.
— Привет. — Всхлипнула мать. — Что же вы такое устроили, Гордей? У вас есть ум или нет? — Сквозь слезы произнесла она с упреком. — Что мы только не думали с отцом про вас. И умерли вы, и колетесь с бомжами, и сидите в яме за долги.
Мои предположения оказались правильными.
— Мам, — Я подсел рядом и обнял мать. — Мы с Айрис были в космосе, спасали Землю, потому что наглые метаклианцы решили сделать из нее черную дыру.
— Что ты несешь, дурак! — Не выдержал отец. — Не отпустило еще от наркоты?
— А что вы хотите услышать? Что мы наркоманы? Или глупые должники, занявшие денег не у тех? — Я старался говорить негромко, чтобы не напугать Никаса. — Приходите в себя, мы с Айрис, а так же Апанасием и Ольгой расскажем вам всю историю, о которой вы не подозреваете. Мы запросто могли не вернуться, но мы вернулись, потому что умные и хитрые. И теперь мне очень хочется сходить в баню, а после нее хорошенько выпить, чтобы снять стресс. Дрова и уголь
— Есть. — Буркнул отец. — Выпить нету.
— Я понял.
Подошел к жене и сыну и потрогал пальчиком его розовые щечки. Никас повернулся ко мне, не выпуская сосок изо рта, и попытался улыбнуться. Он все же улыбнулся и потерял грудь. Без сиськи я сразу стал ему неинтересен. Он принялся хватать воздух, чтобы присосаться к кормушке, поймал ее и довольно замычал. Его почти сразу начал охватывать сон. Сын моргнул пару и закрыл глаза.
— Я пошел. — Произнес я одними губами.
Айрис кивнула.
— Купи на стол что-нибудь праздничное. Устроим ужин. — Попросила она. — И подгузники.
— Они тебе понадобятся. — Поддел меня отец.
— Хорошо, сейчас сгоняю.
Я хотел взять с собой Апанасия в магазин, чтобы расспросить по дороге все подробности, произошедшие в наше отсутствие и рассказать ему о наших злоключениях, но он наотрез отказался. Сказал, что у него задание, набрать маленькое ведерко смородины.
— Ты был бы им хорошим сыном. — Пошутил я. — Ладно, за ужином поделимся своими историями.
Взял с собой Ольгу, чтобы она не чувствовала себя не у дел. С удовольствием снова оказался в салоне своего автомобиля. Проехался по деревне, посигналил Саньку, набирающему воды из колонки. Он проводил меня недоверчивым взглядом. Придумал, наверное, себе историю, что я катаюсь на чужой машине. Затарился в магазине на нескромные по деревенским меркам деньги и вернулся домой.
Апанасий до сих пор сидел в смородине и напевал песни с талантом, как у глухонемого. Ольга помогла мне разгрузить сумки.
— Я себе не так представляла Землю. — Призналась она.
— Что именно?
— Ну, думала тут деревянные домики, наполовину врытые в землю, земляные полы, горящие лучины в доме.
— Ты видела мой телефон? — Поинтересовался я.
— Да, конечно.
— И что, его можно собрать при лучине?
— Ну, я об этом не думала. У меня была другая информация, и она казалась мне более достоверной.
— Не верь всему, что говорят о Земле в космосе. Я еще ни разу не встречался с человеком, который воспринимал бы ее адекватно. Впитывай, что видишь и придумай, как мне убедить родителей, что мы с Айрис не наркоманы.
— Я их совсем не знаю.
Прежде, чем растопить баню, пришлось наколоть дров, натаскать воды в баки. Пока я управился со всеми делами, наступил вечер. Отец все это время демонстративно держался от меня на расстоянии. Даже мать разговаривала со мной, как обычно, только не смотрела в глаза.
Айрис уложила Никаса и пришла мне помогать.
— Я боялся, что у тебя пропало молоко.
— Так и было, но как только я увидела сына, оно сразу же стало прибывать. Материнский инстинкт. Объелся и уснул наш Никас, со счастливой улыбкой на лице.