Я так больше не хочу

Джулай Галина

— Ты ещё хлеба купи, — не выдержал я, — Думаешь, они голодают? Хватит. Я согласен ещё на цветы для мамы, но на этом все! — потянул ее на кассу. Там пришлось поспорить, кто все будет оплачивать. Самостоятельная, блин.

Цветы она тоже долго выбирала, придираясь к каждому бутону. Пришлось спасать продавца от моей перфекционистки.

— Не дрейфь, — нажимая на кнопки домофона, сказал Арине.

Если честно, такой взволнованной я ее ещё никогда не видел. Вся ее уверенность исчезла в неизвестном направлении. Я даже подумал, а на самом

ли деле, она такая сильная и уверенная в себе, как всем показывает. Такой растерянной она мне нравилась ещё больше. Такую ее хотелось защищать, оберегать. Хотелось быть сильным, чтоб она не сомневалась — я всегда помогу, поддержу и если надо, спасу.

В лифте, не выпуская пакеты из рук, я прижал ее к стенке и поцеловал.

— Расслабься, все будет хорошо.

Дверь нам открыла мама:

— Вот это сюрприз, — выдала она, переводя взгляд с меня на Арину, потом на пакеты и так по кругу, — Ты бы хоть предупредил, проходите, проходите.

— Если бы я предупредил, ты бы у плиты с утра стояла. А так мне и одной нервничающей женщины хватило, — папа хмыкнул, показавшись в дверях.

— Костя, — укоризненно глянула на меня Арина. Я же отдал отцу пакеты, и помог снять ей пальто.

— Мама, папа, знакомьтесь, моя Арина. Арина, мои родители, Надежда и Евгений.

— Очень приятно, — хором ответили они. Арина протянула маме букет:

— Мне тоже, — сказала она.

На кухню мы пошли все вместе. Отец стал распаковывать пакеты, а мама пошла за вазой.

— Может, Захара позовем, давно всей семьёй не собирались, а тут такой повод? — вернувшись с вазой, говорит мама, и я замечаю, как Арина бросает на меня взгляд и быстро отворачивается. Это что за хрень? Уже жалеет?

— Не надо, — буркнул я. — В следующий раз устроим семейные посиделки. Я пойду покурю, — хватаю Арину за руку и тяну за собой.

— И что это значит? — стоит нам оказаться одним, спрашиваю я, чувствуя, как ревность накрывает своим безумием.

— Я про Захара забыла, мы же ушли, ничего не объяснив, — ее ответ порадовал, от первых же слов на душе стало легко, а губы растянулись в улыбке.

— Я все ему объяснил, не волнуйся, — и, вместо того, чтобы прикурить я потянулся к ее губам.

— Так это так теперь называется? — наше уединение нарушает отец. Арина смущается, надо же. — Пойдёмте за стол. Арина, если он только так курить будет, я Вам что-нибудь подарю. Что бы Вам хотелось?

— Спасибо, но вроде всё есть, — улыбнулась она. — И можно на ты.

— Конечно можно, только если и ты выкать не будешь.

В общем и целом, день незаметно перешёл в вечер, Арина легко нашла с мамой общий язык и ужин они готовили уже вместе, пока мы с отцом смотрели хоккей. Прощаясь, родители по очереди нас обнимали и звали в гости, когда вернутся. Оказывается, папа не отпустил маму одну в Грецию, и поедет с ней. Ну и правильно, мало ли что.

Ночь мы провели у Арины, а на утро мне пришлось уехать.

54

АРИНА

Новость

о знакомстве с родителями Кости, меня ввела в состояние растерянности. Хотелось выглядеть хорошо, хотелось понравиться. Очень хотелось. И, конечно, наша разница в возрасте меня пугала. Вдруг его родители не одобрят? Он, конечно, говорит, что это ничего не изменит, но мне бы не хотелось стать причиной разлада в их семье. Когда я начинаю нервничать, я превращаюсь в противную тётку. Я сама это замечаю, я становлюсь всем не довольна, пытаюсь во всем достичь совершенства. К счастью, Костю мое дерганое состояние не напугало.

Родители Кости мне очень понравились, а их история заслуживала оказаться на страницах романа. Немного испортило настроение напоминание о Захаре. В своей эйфории, я совсем забыла о нем. Мы ушли с мероприятия, минуя зал, в котором были гости. Ничего не сказав, ничего не объяснив, я просто исчезла. Костя ловит каждую мою эмоцию, и конечно заметил мою растерянность. Только, видимо, понял не так, потому что из домашнего мальчика превратился в разъярённого тигра в считанные секунды. А уж с какой жадностью целовал узнав причину моего поведения…

День незаметно перешёл в вечер, и покидать этот дом не хотелось. Надежда предложила остаться на ужин, и мы согласились.

— Арина, поможешь мне на кухне? Пусть мужчины смотрят свой хоккей.

— Конечно, — я поднялась с дивана, где сидела, прижавшись к Косте. Все это время, он держал меня за руку, и это казалось самым правильным, что может быть в этом мире.

Надежда выдала мне фартук, и, придумав, что будем готовить, мы распределили обязанности и принялись за работу.

— Арина, можно я задам вопрос? — я знала, что так будет, на её месте я бы тоже хотела больше знать об избраннице сына.

— Конечно, — не отвлекаясь от нарезки овощей для салата, ответила я.

— Сколько тебе лет? — рука дрогнула. Вот и конец. Сейчас она скажет, что ее сыну не нужна такая как я.

— Тридцать шесть, — выдавила я.

— Не волнуйся, — она положила свою ладонь мне на руку, в которой я держала нож и кромсала перец. — Я знала, что ты старше. Костя мне о тебе давно говорил. Я даже хотела тебя найти и попросить дать ему шанс, — я, не веря своим ушам, подняла глаза на женщину.

— И Вы… Ты не будешь говорить, что я не пара ему?

— Нет. Я потеряла это право, бросив его восемь лет назад. Я это понимаю. Да и почему я должна это делать? Ты мне нравишься. А возраст, он может помешать лишь в одном случае, если ты сама будешь этим загоняться. Костя любит тебя, он мне говорил, хотя это и так видно. Доверься ему, он очень хороший, и я им горжусь.

— Спасибо.

— Это тебе спасибо, что позволила… Нет, не так. Что ответила ему взаимностью. Ты ведь тоже любишь? — вслух произнести не смогла, лишь кивнула. Я, и себе пока с трудом признаюсь, сказать об этом вслух… Нет, я не готова. Да, и если говорить вслух, то Костя должен услышать первым.