Я – талисман дракона
Шрифт:
Я поняла, что он меня обманул, но не чувствовала в себе сил больше сопротивляться.
Глава одиннадцатая
= Мироальд =
Я вернулся к себе в комнату. Тишина.
Пустота.
Она снова стала мертвой, как и прежде.
Двери негромко закрылись. Движением руки я опустил шторы. Мне мешал свет. Он раздражал меня.
Потом прошел к камину и сел в кресло у него. Я любил этот камин. Смотришь в его нескончаемо колыхающееся пламя и забываешь обо всем. Сам того не осознавая, поднес руку ко рту и ощутил губами металлический холод колец. Все мои надежды напрасны. Алхимик, по рассеянности, или по какой
В ней начала играть странная жажда свободы. Она хочет наружу. Не хочет меня слушать. Но почему? Ведь я всегда прав. Теперь она осталась там одна.
Какая все-таки пустая комната. Я раньше этого не замечал. Может, стоит принести сюда мою золотую скульптуру из сокровищницы? Или украсить стены видами природы? Добавить книг… Нет, все не то. Я поднялся и стал прохаживаться по комнате. А если попытаться удалить из нее осколки других сокровищ? Сделать ее полностью моей. Но каким образом? Вдруг это ранит Онифэль? А что, если осколки в ее сердце? Тогда она умрет. Я с досадой вздохнул. Мне не хотелось делить ее ни с кем. Она — мое сокровище. МОЕ. Столетиями хранил у себя алатырь и вот, захотел оживить его. А теперь происходит непонятно что. Нет, как я могу ее оставить? Ведь она совершенно не умеет защищаться. Меня пронзила страшная мысль. Осознание.
«Что ему нужно?» — страх Онифэль.
Что, если ею завладел уже один из драконов? Ведь она родилась всего несколько дней назад. Хотя, как сокровищу, ей сотни лет. Я соврал ей. Эти знания вовсе не от алхимика. Я должен все рассказать ей. Быть с ней немного честнее. Я думаю, она заслужила.
«Входить не хотелось. Одна, я без Мироальда еще никуда не ходила. Но раз доцернент… Я вздохнула и вошла внутрь следом за ним», -куда она идет?
Я ощущал эмоции всех своих сокровищ, но Онифэль — сильнее всего. Сердце внезапно пронзил укол боли, словно спицей, разливаясь изнутри. Я прижал руку к груди, сжав ткань рубашки. Слышал ее тихий голос у себя в голове.
«Я должна вернуться к Мироальду… Не получится сбежать… Больно!»
Не могу представить, что мое сокровище страдает. Я должен вернуться. Никто не защитит ее кроме меня. Клялся оберегать ее. И даже если она принадлежит мне не до конца… — горечь сжала горло тисками.
«Кто это? Он спасет меня?» — появился кто-то еще… Страх уходит.
От кого она спасается? От кого бежит? Я остановился посреди комнаты, прислушиваясь к ее голосу, который звенел падающими алмазами на плиточный пол.
«Это разумно… Это разумно… Укрыться…» — эхо раздается, словно по пещере с высоким потолком.
Я напряженно вслушивался в ее голос, приложив пальцы к вискам, прикрыв глаза.
«Вот это высота… Какая длинная лестница…»
Башня! Что она там делает? Там же…
Я сорвался с места и быстрым шагом устремился к дверям. Они с грохотом расползлись в стороны.
Зеленый Дракон. Кто угодно, только не он.
Идти далеко. Добежать я не успею.
Я метнулся к одному из окон в коридоре, на бегу преображаясь в дракона. Меня обдуло порывом уже вечернего ветра. С усилием взмахнув тяжелыми крыльями, я поднял свое чешуйчатое туловище и воспарил у высоких стен замка, двигаясь по направлению к Одинокой Башне. Ярость и гнев клокотали во мне так же, как горючее в утробе, рвущееся наружу черным пламенем.
Я уничтожу его, если он причинил боль моей Онифэль.
= Конец Мироальд =
Глава двенадцатая
Я смутно осознавала, что происходит. Чувствовала, что руки Лекса снимают с меня платье. Шнуровка на корсете тянется красной струйкой. Тонкий корсет снят. Платье спускается куда-то вниз. Я поняла, что вся верхняя часть до пояса у меня обнажена, затем почувствовала губы Лекстона на своей коже, медленными и жаркими поцелуями двигающимися от шеи к груди. Я вздохнула. Теперь он оставляет поцелуи на левой груди,
Передо мной возникло его лицо. Взгляд горящих оливковых глаз. Его жаркие губы слились с моими. Крепкие руки сжали грудь. Не больно, приятно… Сильнее. Сдавленный вздох. Я уже не могла дышать, но его губы такие сладкие… Пряди волос Лекса упали мне на лицо, я почувствовала его язык во рту. Он искал мой язык и играл с ним. Это было совсем не так неприятно, как с Артором, но я к этому должна привыкнуть. Вот если бы попробовать с Миром… Где же он…
Он берет мои ноги и поднимает их вверх, аккуратно раздвигает в стороны, нежно гладит пальцами, не переставая целоваться. Я чувствую, что теряю сознание от нехватки воздуха… Его руки двигаются по коже ног, к верху, в сторону живота… Ах, Мироальд, Мир, почему ты еще не здесь…
Внезапно раздался грохот: так грохочет железная дверь, если ее выбить. Лекстон, кажется, повернул голову в сторону звука. Я услышала рев… Все было как в тумане. Нет, это не рев… Низкий рокочущий голос:
— … тварь… как ты мог… моя… тебя убью… вставай… одевайся…
Все-таки, Лекс, видимо, успел полностью раздеться. Он кинул на меня досадный взгляд: так смотрят на любимое дело, которым хотел заняться, но тебя грубо отвлекли. Он поднялся и стал одеваться. Так и есть. Разделся. Я смутно разглядывала его обнаженное натренированное тело с кожей теплого оттенка. Только сейчас я заметила, что силуэт у него сияет бледно-желтым. С Мироальдом было тоже самое, когда я его поцеловала. Но если они сейчас подерутся… Что тогда? Что… Плохо соображаю. Очень плохо. Я попыталась приподняться, но оставила эту затею: голова ужасно кружилась. Перед глазами все плыло. Я прижала к себе ноги, и обхватив себя руками, легла на бок, чтобы видеть, что происходит. А происходило то, что Мир задул все вокруг черным огнем, не ожидая, пока Лекс примет драконью форму. Тот с проклятиями, уже, конечно, полностью одетый, начал менять облик. Теперь в комнате было два дракона. Они задели свечи, те опрокинулись на пол — ковер запылал. Так как здесь окон не оказалось, то и вылетать, чтобы драться, было некуда. Места двоим драконам здесь мало. Поэтому они вышли на лестничную площадку. Я услышала рассекающее воздух хлопанье четырех крыльев, которое с каждой секундой становилось все дальше. Видимо, драконы решили вылететь из башни и сразиться там.
Из-за выбитой двери мне стало холодно. Я укрылась шелковым покрывалом, но оно совсем не грело. Зато грел огонь, который пополз на стены, на ножки кровати. Я подтянулась к середине, и все-таки заставила себя сесть. Тошнило. Закуталась в покрывало как могла и сидела, с ужасом глядя на то, как огонь морем охватил пол комнаты, а я как на островке сидела на кровати. И молилась о том, чтобы Мир выиграл, вернулся и унес меня отсюда подальше. И зачем я возмущалась, что он несправедлив ко мне? Никто кроме него не кинулся меня спасать.
Теперь мне стало грустно. Я была одна в комнате и не слышала никаких звуков. Одиночество молчаливой волной нахлынуло на меня. Я шмыгнула носом. Глаза увлажнились. Но не успела толком погрустить, потому, что зазвучал мужской голос, который слышала до этого. Правда, сразу я не смогла определить, кто это был.
— Я чувствую запах сокровищ. Здесь есть сокровища? Если есть, отзовитесь.
И я увидела фарфоровое лицо с полупрозрачными волосами и кристальными глазами, отражающими всеобъемлющее пламя как стекло. Голова парня высунулась у дверного косяка в комнату. Я лихорадочно пыталась вспомнить, как его зовут, но из головы все вылетело, и я чувствовала странную пустоту внутри.