Я тебе не сестра!

Янышева Ольга

– Фразы «ты – избранная», сказанной страшным таинственным голосом не хватает!

«Мля… перегнула палку!»

– Пятнадцать минут! – Прорычал Ящеров, применяя страшный голос без всякой таинственности.

– Спокойной ночи, – выпучила глаза Вика, всем своим видом выражая сочувствие моей глупости.

– Да как скажешь, Бельчонок.

Выбравшись на свежий воздух, остановилась, провожая взглядом «Инфинити», взвизгнувшую от резкого старта.

Глубоко вздохнув, подняла голову в ночное небо.

«Если они думают, что ночь в собственном

доме – тихий ужас для меня – сильно ошибаются! Мы ещё посмотрим, кто кого!»

Позже, когда вещи были собраны, и Ящеров доставил меня к порогу родного подъезда, я пересмотрела свои приоритеты, испытывая трепет, причём совсем не негативного свойства.

Сколько простояла возле подъезда – не знаю, но, когда часы показывали половину одиннадцатого, решительно двинулась в сторону лифтов, один из которых в момент доставил меня на нужный этаж.

Надеясь на удачу, открыла своим ключом входную чёрную дверь, протиснулась в просторную прихожую, и, раздеваясь на ходу, бесшумно прокралась в свою комнату, тут же закрывая дверь на ключ, во избежание внезапных гостей, так сказать.

Свет включать не стала, поэтому заорала, как резаная, когда на своей подушке обнаружила волосатую голову сестры number two.

Так, по очереди крича друг на друга, и слушая ругательства Зарецкого за дверью, мы с Кариной постепенно затихли, успокаиваясь, пока одновременно в голос не зашипели:

– Совсем охренела!!!

Девушка включила МОЙ светильник, злобно уставившись наглючими голубыми глазами, совсем не похожими на зелёные – Виктора, разглядывая меня с неким превосходством:

– Выскочка! Неблагодарна шалава!

– Эу! Тебе, Каштанка, волосюшки проредить на башке твоей безмозглой? Ты как со старшими разговариваешь?!

– Бессовестная! Как тебе не стыдно выставлять Витю на посмешище?

Поднявшись с кровати, усмехнулась, понимая, что мои угрозы никто не слушает.

– Видимо, ты речь полночи готовила, поэтому, зайка, извини, что я говорю, когда ты меня перебиваешь.

– Да ты… да ты…

– Не спеши, подумай, – подняла руку, деланно испугавшись за словарный запас брюнетки, пристальнее разглядывая её и задаваясь вопросом – есть ли ей восемнадцать? – Я пока неугомонному братцу открою.

Зарецкий вошёл сразу, как только услышал щелчок. Пришлось отскочить в сторону, чтобы по носу дверью не прилетело.

– Всё нормально, brer. Над девочкой надругаться не успела, твоя миссия выполнена, супермен!

– Лера, – устало выдохнул Витя, проводя рукой по лицу, – ты когда-нибудь бываешь серьёзной?

– Рада, что ты спросил! Какого хера эта цыпа делает в моей койке?! Ты вообще озверел???

– Мы ждали тебя до…

– Мне фиолетово! – Только сейчас, заметив, что на Зарецком ничего, кроме пижамных штанов нет, почувствовала, как задрожали руки. – Мы поступим так: сию минуту ты валишь спать в зал, уступив кровать мне, а завтра вызываешь химчистку на дом! Если я хотя бы запах её учую, как та Баба Яга, зайдя сюда завтра после работы, водя носом по всем углам – пеняй на себя!

«Будут

мне ещё всякие малолетки характеристику словесную составлять!» – Взбешённая сверх меры, оставила мужчину, зависшего на пороге родной комнаты, шагая в направлении его собственной.

День оказался, действительно, насыщенным, поэтому заснуть удалось в два счёта. Я даже не успела настроиться на следующий день, обдумав последовательность всех планов, как это делала всегда.

Окунувшись в запах цитруса, унеслась на крыльях в царство Морфея, даже не обратив внимания, что дверь этой спальни закрыть определённо точно забыла…

Глава 3. У каждой молодой женщины должен быть мерзавец, который ее чему-то научит. Это нормально!

Мне снился мой выпускной… точнее его отсутствие, так как пойти с одноклассниками на последнюю совместную гулянку в качестве выпускницы, не позволил опекун!

Почему именно этот фрагмент снился мне сейчас… и в таких ярких картинках, несмотря на то, что вспомнить финал самого дня я до сих пор не могла, набравшись спиртного в тот вечер, как настоящая алкоголичка, нехило обидевшись на «брата» – понятия не имею, но открыть глаза и прервать эту канитель картинок, даже понимая, что нахожусь во сне, никак не получалось.

Решив: раз сниться – значит, будет полезно – оставила попытки и расслабилась окончательно, разглядывая плечистого Зарецкого, стоящего передо мной в грозной позе, сдвинувшего сурово брови.

– Воропаева! Ты не пойдёшь в этой рванине! Сколько можно испытывать моё терпение?!

Витя собирался в автосалон, по просьбе Макарова глянуть тачку какого-то мажора за приличную плату, поэтому был одет в рабочий комбинезон. Но даже схожесть с Марио не убавляла серьёзному взгляду градусов, накаляя и мои.

Негодующе поставила руки в боки:

– ЭТО – не рванина! Ты вообще знаешь, сколько стоит дизайнерская вещь?!

– Мне безразлично, – брезгливо поморщился Витя, разглядывая мою фигуру, облачённую в короткое блестящее платье с низким декольте, на бретелях, с явным недовольством. НО! Словно вопреки хозяину, изумрудные глаза Рыча, будто светились изнутри, жадно уставившись в ложбинку между грудями, отчего я вспыхнула ярким румянцем, чувствуя возбуждение, разливающееся огнём внизу живота.

– Точно? – Промурлыкала, медленной походкой приближаясь к извечному искушению, не сдаваясь все три года, с тех пор, как стала жить с молодым мужчиной.

Согласившись на обман со своей стороны, признала в Зарецком своего троюродного брата, напуганная историями о приютской жизни, когда ко мне нагрянули стритрейсеры сразу после похорон Сергея, уже с документами на руках, ставя, можно сказать, перед фактом.

С того дня Зарецкий странным образом не переставал быть обходительным и заботливым… как брат. Все мои попытки доказать, что чувства не ушли, что я не просто «играю в любовь», как сказал Витя, жёстко пресекая, разрывая напрочь нашу связь, всегда заканчивались полным провалом.