Я тебе не верю!
Шрифт:
4
— Ты знаешь, Бетти, я могу представить себе Патрика здесь гораздо лучше, чем в Англии. — Джулия лежала в одном из мягких шезлонгов, расставленных вокруг бассейна в тени огромных ветвистых буков. — Ты не думаешь, что это странно?
— Не думаю. — Элизабет приподнялась на локте и посмотрела на сестру сквозь темные солнечные очки. — В нем было очень много французского, не так ли?
— Да. — Джулия отвернулась и на короткое время воцарилась тишина, которая была вскоре нарушена детским смехом. Сестры увидели трех маленьких детей, бегущих вприпрыжку в сопровождении
— Как можно позволять детишкам носиться возле такого опасного места, как бассейн? — Элизабет нахмурилась при виде приближавшейся маленькой группы.
— Вы собираетесь напугать их до смерти своей свирепостью? — Филипп, подходя, указал на трио, которое прижалось к его ногам с выражением настороженности и любопытства на личиках.
Она заставила себя улыбнуться и присела на корточки перед тремя девочками. Между тем Джулия наблюдала все происходящее с большим интересом.
— Привет, как вас зовут?
— Bonjour. Comment alles-vous? — старшая из малюток, которой не могло быть больше четырех, очевидно, произнесла заученное приветствие. Не понимая ни слова по-французски, Элизабет беспомощно взглянула на Филиппа.
— Она спросила, как вы поживаете. — Он тоже присел рядом с детьми. — Они чуть-чуть говорят по-английски, но этого недостаточно. Выучат язык лучше, когда пойдут в школу.
Филипп быстро заговорил с девочками на родном языке. Они весело заулыбались, поглядывая на Элизабет, а затем повернулись к Джулии с широко раскрытыми от любопытства глазами, и старшая из них повторила свое приветствие.
— Я живу хорошо, спасибо. А вы? — Когда Джулия ответила по-французски, все три малышки сделали шаг в ее сторону, явно заинтригованные. — Патрик немного научил меня своему языку. — Джулия улыбнулась Филиппу и сестре.
— Вы хорошо спали? — осведомился Филипп. Элизабет распрямилась, и он тоже поднялся, возвышаясь над нею и вызывая тот трепет в груди, за который она себя презирала.
Боже мой, почему этот человек должен расхаживать практически голый? — подумала она раздраженно. Это же неприлично! Плавки открывают больше, чем скрывают. Ей было неприятно, что она замечает подобные вещи.
Стояла прекрасная погода, и от жаркого солнца у Элизабет на щеках выступил румянец. Она опустила голову, позволив своим волосам прикрыть лицо золотистой вуалью.
— Благодарю вас, прекрасно. — Ей удалось придать своему голосу невозмутимость, чем она была весьма довольна, пока вновь не подняла лицо и не увидела недобрые огоньки в неумолимых темных глазах. — Эти дети? Я полагаю их отец — Пьер? — спросила она, выдерживая насмешливый взгляд, который, казалось, проникал в ее мысли.
— Вы полагаете правильно. — Филипп слегка повернулся и сделал жест в сторону маленьких девочек, которые хихикали, сидя рядом с Джулией. — Две младших — двойняшки. Им по три года. Старшей скоро будет пять. Две других девочки в школе, но вы наверняка увидите их вечером. Сегодня утром их едва выпроводили из дома, так они хотели посмотреть на своих новых тетушек.
Тетушек? Существует только одна тетушка, подумала она. У нее нет ни малейшего желания становиться членом этой семьи.
— Вы уже купались? — Спокойный тон вопроса сбил ее с толку.
— Я… я… — Элизабет запнулась на мгновение и
— Это не проблема. — Бархатистый голос был ровным, но взгляд оценивающе прошелся по ее хрупкой фигурке в короткой пляжной блузке без рукавов и длинной белой юбке. — Я не думаю, что вам подошли бы купальные принадлежности Катрин — пятеро детей за восемь лет супружества сделали ее фигуру несколько… округлой. Но у моей матери есть множество купальников, которые будут вам впору. Она тоже стройная и миниатюрная. Я позабочусь, чтобы вам их принесли.
— Нет, нет, право же. Я не задержусь здесь долго…
— Вы не любите воду? — спросил он мягко. И вновь спокойный тон обманул ее, что стало понятным, когда она снова увидела его сверкающие глаза, от которых ничто не могло укрыться.
— Не особенно. — Она солгала, пожав плечами для убедительности, но почувствовала, что он знает о ее уловке. Элизабет сама не понимала, зачем лжет в таких маловажных вещах, но ясно ощущала необходимость удостовериться, что стоящий перед ней человек не может проникнуть в ее внутренний мир. Она должна была защититься от него. Осознание этого факта не было следствием логических умозаключений, оно основывалось на интуиции.
— Печально. Я чувствую, что хорошее купание пошло бы нам на пользу. Хотя есть, конечно, и другие удовольствия. — Его тон был издевательски невинным, так же как и выражение лица, но, прежде чем она смогла ответить — если вообще это было возможным в состоянии полного замешательства, — он продолжил: — Естественно, имея бассейн, Катрин и Пьер учили своих детей плавать с рождения, и теперь девочки чувствуют себя в воде, как в родной стихии.
Филипп окликнул детей, которые немедленно подбежали к нему, сбросив с себя короткие махровые халатики и оставшись в крошечных черных купальниках. Затем вслед за ним они спустились по отлогим ступеням в мелководную часть бассейна, оживленно, как сороки, щебеча по-французски. Через несколько секунд девочки поплыли с такой легкостью и быстротой, что сестры открыли рот от удивления.
— Ты только посмотри, — улыбнулась Джулия. — Не нужно беспокоиться, что они упадут в воду. Они как маленькие рыбки, правда, Бетти?
— Ммм… — промычала та в ответ. Сейчас лишь одна фигура в бассейне занимала ее внимание и вызывала восхищение. Большое, мощное, почти нагое тело рассекало воду с заразительной энергией.
Элизабет не могла отвести глаз от его великолепной фигуры. Неожиданно ее захлестнула волна тревоги. Что со мной? Как я могу смотреть на него такими влюбленными глазами?!
Она повернулась так резко, что чуть не потеряла равновесие.
— Мне нужно вернуться в дом. Я хочу взять одну книгу.
— Хорошо, иди. — Джулия внимательно наблюдала за детьми. — Ах, Бетти, когда я смотрю на этих троих, мне кажется, что часть Патрика во мне. — В глазах сестры заблестели слезы, но Элизабет почувствовала в ее голосе также и нотку радостного ожидания. — Я так довольна, что мы приехали сюда.
— Тебя не расстраивает тот факт, что Филипп и Пьер похожи на Патрика? — осторожно спросила Элизабет.