Я тебе запрещаю
Шрифт:
Господи, сколько я не прикасался к ней?
После всех этих дней в больнице я переживал, что эти уроды отбили мне не только почки. У доктора спросить было неловко.
Но вот сейчас я вижу, что все в порядке.
Глаза смотрят на часто вздымающуюся грудь моей девочки и я чувствую, как приподнимается член. Главное, не спугнуть ее раньше времени. Пусть не думает, что мне от нее нужен только секс.
Хотя сейчас я могу думать только об этом.
Но сдерживаю себя. Хорошо,
Настя, наконец, достает какую-то коробку из сумки. Протягивает мне.
— С днём рождения, — произносит не слишком празднично.
Я беру коробку и перевожу взгляд на нее.
Бригэ!
Она дарит мне часы Бригэ.
Это сразу же возвращает меня в начало нашего с ней знакомства.
Но откуда у нее деньги на такие часы?!
Ладно, пофиг. Потом выясню.
— Извини, — прерывает мои мысли Настя. — Ты привык получать кое-что другое на день рождения. Но у меня хватило денег только на это.
Язва! Маленькая стерва! Ну, подожди!
Но вслух произношу совершенно другие слова.
Опираясь спиной о стену и пристально смотрю на нее. Еле сдерживаю улыбку, крепче сжимая губы.
— Насть, — говорю, пытаясь не выдать себя, — я так рад тебя видеть.
Она тоже смотрит на меня.
Тогда я делаю шаг ей навстречу.
— Нет! — вдруг кричит она. — Стой! Не подходи.
И хватается за ручку двери.
— Хорошо-хорошо, — покорно говорю я, поднимая верх руки и опять прислоняясь к стене.
Все ещё играет. Глупенькая. Ведь уже сдалась мысленно. Надо лишь подтолкнуть ее к краю. Чтобы упасть вместе с ней.
Зажмуриваюсь и хмурюсь. Тихонько стону.
— Что такое, Рустам? — слышу тут же обеспокоенный голос.
— Всё нормально, — говорю я и открываю глаза.
— Ну, я пойду, — неожиданно произносит Настя.
Так я тебя и отпустил. Да и не за этим ты сама пришла сюда.
— Жаль, — говорю вслух. Опять морщусь и хватаюсь за грудь.
— Ты точно в порядке? — явно слышу волнение в ее голосе. — Может, врача вызвать?
— Нет. Все в порядке. Устал просто сегодня. Первый день после больницы.
— Я знаю, — выдает она себя. Спохватывается и прикусывает губу.
Улыбаюсь едва заметно.
— Мне надо отдохнуть, — говорю серьезно.
— Конечно, Рустам. Я пойду.
— Подожди, — прошу ее. — Я же один тут. Помоги мне. Проводи до кровати. Боюсь, не дойду. Сил почти не осталось. Я ведь спать шел, когда ты пришла.
Настя недоверчиво смотрит на меня. Сомневается.
— Ты опять обманываешь меня? — спрашивает строго.
И тогда я молча просто задираю майку и показываю ей перевязанную грудь.
Она ойкает и закрывает рот ладошкой.
Подходит
И как будто получаю мощный разряд.
Ее запах забивает нос. Сложно дышать.
Плечом она касается моего тела и мне кажется, я слышу бешеное сердцебиение.
Пальцами слегка сжимаю ее плечо.
Настя смотрит в пол и краснеет. Выдает себя с головой.
Мы так и идём по лестнице наверх. Заходим в комнату. Настя останавливается в дверях.
— До кровати, Настя, — прошу я. — Пожалуйста.
Искренне, насколько возможно, смотрю на нее. Стараюсь не выдать хищного блеска в глазах. Сдерживаю себя из последних сил.
Настя подводит меня к кровати. Я сажусь. Убираю руку с ее плеча, но зацепляюсь за запястье. Держу и не отпускаю.
— Рустам, — тихо говорит она и пытается забрать руку.
Поднимаю на нее взгляд и тяну за руку.
— Рустам, доктор сказал, тебе нужен покой. Ты же устал. Отпусти.
Я резко дергаю ее за руку и она падает на кровать. Садится. Но я быстро давлю на плечо и подминаю ее под себя.
Глава 89. Рустам
— Пусти, Рустам! — строго говорит она и руками упирается мне в грудь. — Слышишь? Пусти!
Я уже целую ее в шею. Но ее руки на моей груди причиняют боль. Но я терплю. Так даже лучше. Так я ярче чувствую ее. Вместе с болью.
— Настя, — шепчу ей в шею. — Как же я скучал по тебе. Девочка моя.
— Нет, Рустам! Нет!
Отрываюсь от нее, приподнимаюсь и внимательно смотрю.
— Ну, что такое, Насть. Хватит мучить меня. Мне и так больно.
Кладу руку на грудь и кашляю. Получается хреново.
— Ты опять обманул меня, — говорит она серьезно, пристально глядя мне в глаза. — Опять!
Мое терпение на пределе.
— Почему «опять»?! Что ты ещё придумала?!
— Отпусти меня, — просит и я встаю с нее.
— Давай! Рассказывай! — требую. — Что на этот раз?
Она садится. Поправляет платье. Не смотрит на меня.
— Насть, — говорю уже мягче, — что тебя тревожит?
Провожу по ее волосам.
Она поднимает на меня свой проникающий в самое сердце взгляд.
— Я все видела, Рустам, — говорит серьезно.
Как же заебали эти ребусы. Почему нельзя просто трахнуться? Просто раздвинуть ноги и кончить? Или отсосать? Просто отсосать. Без мозгоебства.
Даже в таком состоянии я вполне могу справиться с ней. Придавить ее. И трахнуть. Как мне хочется.
Но откуда сейчас такая потребность, чтобы и она захотела? Чтобы сама дала?
Почему вместо того, чтобы перевернуть ее на живот, задрать платье и отдолбить до хрипа, я задаю ей вопрос: