Я тебя не помню
Шрифт:
– Там живет моя… подруга.
Шведов выглядел серьезным и сосредоточенным. Он внимательно рассматривал меня, а я поморщилась от неприятных ощущений: голова болела так, словно ее кто-то сдавливал тисками.
– Мой ответ остался без вопроса, Надя, – холодно констатировал он. – Почему ты оказалась ночью с вещами и одна на пустой дороге? – четко выговаривая и разделяя каждое слово, спросил Максим.
– Если не ответила, значит, не хочу об этом говорить. Логично?
Сердце зашлось в бешеном ритме, когда мужская рука потянулась ко мне и коснулась
– Логично, но довольно глупо с твоей стороны.
Еще одной глупостью было вернуться этим вечером домой. Неужели Глеб и в самом деле ждал смерти отца и своего вступления в наследство, чтобы потом вот так со мной обойтись? А последней каплей его терпения стали условия Даневича и его сделка со Шведовым? Фактически у меня теперь не осталось никаких защитников и помощников. Папа умер, а Игорь Петрович собирался уехать из города. Глеб намеренно выжидал время, чтобы выгнать меня из дома без Дины, а потом манипулировать встречами с дочерью ради денег? Страх прошел мурашками по телу, когда я представила потрясение дочери, когда Глеб сообщит ей утром, что я больше не буду с ними жить… Одна мысль, что он может ей как-то психологически навредить была чертовски невыносимой.
– На меня разом навалилось много всего… Я сильно запуталась… – я нервно облизала пересохшие губы, пытаясь скрыть волнение.
Шведов смотрел на меня пустыми глазами, а затем отвернулся, убрав от меня руки.
– Можно ваш телефон? – он молча протянул мне его, даже не взглянув на меня.
Дрожащими пальцами я набрала номер Ани. Удивительно, что смогла в такой ситуации вспомнить заветные цифры, потому что в голове все перемешалось. Меня сразу же перекинуло на голосовую почту. Странно… Обычно она никогда не отключала телефон.
– На твоем лице и теле следов от ударов я не обнаружил, – голос Шведова был отстраненным и грубым. – Он ведь тебя не бил?
Глеб никогда не поднимал на меня руку. Мы толком и не ругались за эти пять лет. Конечно, всякое бывало, но не до такой степени, чтобы выставлять меня на улицу без документов, денег и телефона. Он же буквально раздавил меня этим поступком… Я не представляла, что мне теперь делать. Куда идут в подобных ситуациях? К юристу? В полицию?
– Нет, меня никто не бил, – со вздохом отозвалась я и сжала пальцами виски.
Мне не хотелось реветь в присутствии Шведова, но я была близка к тому, чтобы снова расплакаться. Больше всего я боялась, что Глеб навсегда отнимет у меня дочь.
– Ты уверена? – он резко повернул голову в мою сторону, ударяя прищуренным взглядом. – Я могу отвезти тебя в больницу… Ты пройдешь освидетельствование…
– Он меня не бил, – упрямо повторила я. – Со мной все в порядке. Это все от стресса, холода и перенапряжения. У меня так иногда бывает. Я про обморок и слабость.
Особенно, когда вовремя не принимала таблетку, сильно понервничав, но озвучивать этого при Шведове я не стала. Никак не могла взять в толк, зачем он со мной возился, и почему мы не трогались с места.
– Мы
– У него есть любовница? – вдруг спросил Шведов.
– Я не знаю… После смерти отца в наших отношениях появилась отчужденность, а сегодня, когда он узнал, что Даневич продал свою долю в компании…
– Полагаешь, что твой муж задумал лишить тебя твоей части наследства и выставил на улицу одну, без ребенка, чтобы потом шантажировать девочкой?
– Может быть… Все резко встало с ног на голову в моей жизни. Мне жаль, что я выплескиваю эти проблемы на Вас. Я не знаю, чего хочет мой муж, но до сегодняшнего дня он не позволял себе подобного…
– Все мы до определенного времени скрываем свое истинное лицо, чтобы достигнуть поставленной цели. И что ты собираешься делать дальше?
– Обращаться к юристам, пытаться договориться с мужем о разводе, и чтобы Дина, естественно, осталась со мной… Я подпишу все, что он скажет.
– Это ты напрасно. Думаю, что именно этого он и будет от тебя добиваться. Твоя подруга, к которой ты собралась ехать… Она надежный человек? Ты уверена, что ей можно доверять? Она вхожа в ваш дом?
– Вы намекаете, что она и Глеб… Нет, это исключено. Нет… – я замотала головой, не веря в подобное. – Аня чистый и светлый человек…
– Я просто уточнил, – перебил меня Шведов, и наши глаза встретились, когда он повернул голову. – Но на твоем месте я бы не исключал подобных вариантов. Часто среди близких людей, преданных и самых искренних, встречаются самые подлые враги и обманщики.
Шведов произнес это таким тоном, будто сам ежедневно встречался с подобной несправедливостью, а я была одним из его заклятых врагов, который находился сейчас перед ним.
Он отвернулся, завел двигатель, и машина плавно тронулась с места. Несколько минут мы ехали в полном молчании. Я успела согреться и даже немного успокоиться, но только не прийти в себя. В груди будто образовалась дыра. Я думала над своими дальнейшими действиями, чтобы выйти из этой ситуации с минимальными потерями: Дина была очень сильно привязана к Глебу. И я не представляла, как объяснить маленькой девочке, почему папа и мама больше не будут жить вместе. Если мне, конечно, удастся с ней увидеться и поговорить…
– Куда мы едем? Круглый переулок в другой стороне… – спохватилась я, заметив, что мы повернули в сторону Невского проспекта.
– Я везу тебя в «Коринтию». У нас с Наташей большой номер. Места хватит всем. Даневичу нет смысла звонить, если все так, как ты говоришь. Он тебе уже ничем не поможет, а у меня есть толковый юрист. Свяжешься с ним завтра утром, когда проснешься, а дальше видно будет. Если ты намерена разводиться, то должна быть готова ко всему. В семьях, где много денег, часто из-за них происходят громкие скандалы и суды.