Я тебя не помню
Шрифт:
– Сама, – повторяет он, разрешая.
Отпускает.
Ненадолго.
Я раздеваюсь максимально быстро, кладу ладонь на пряжку его ремня и поднимаю взгляд.
В его глазах – полная тьма. Страшная, необъятная. Он соскучился. Очень. Если раньше я считала, что за этот год у него был секс с другой, то сейчас – нет.
Не было.
Не ведут себя настолько дико те, кто получил ласку на стороне. Настолько жадно – не ведут.
Дан не ждет и помогает мне не из добрых побуждений – он
И я понимаю: ласки ждать не придется. Сейчас, когда мы оба обнажены и раскалены до предела – не придется.
Данияр делает один шаг вперед, заставляя меня упереться лопатками в стену, несладко целует в губы и обхватывает меня под одно колено. На секунду я чувствую, как его член задевает мое бедро.
Уже очень близко.
Запредельно.
Мужские ладони теряют нежность и терпение и скользят по телу, растирая грудь, ягодицы и опускаясь ниже. Я уже для него готова. Расплавлена. Податлива и едва ли отступлю назад даже при всех договоренностях.
Словно читая мои мысли, Данияр хрипло предупреждает:
– Больше не отпущу.
– Не отпускай…
«Наверное», – добавляю лишь мысленно.
Он взял меня в эту же секунду. У этой самой стены.
Зажмурив веки, я ощутила влажное вторжение члена.
Дыхание останавливается на миг, я впиваюсь ногтями в мужские крепкие плечи и испытываю веер болезненно-сладких эмоций. Погрузившись в меня почти до конца, Дан дает мне время. буквально секунды, чтобы насладиться тягучестью момента.
– Охуенно, Насть, – низкий шепот оглушает, возвращает в этот черный мир, заставляет сердце снова забиться.
Ругалась бы я матом, сказала бы то же самое.
С низким стоном Данияр возобновляет движения во мне, они становятся резче, глубже. В какой-то момент я теряю ориентир, и Дан подхватывает меня под обе руки и самовольна разводит бедра шире.
Я распахиваю глаза, попадая в черный-черный омут его глаз. Нахожу его губы, впиваюсь в шею, кусаю и следом – зализываю раны. Данияр, свирепа дыша, входит в меня до конца. И еще раз. И еще.
Я забывала Данияра. И вместе с тем забыла, как с ним хорошо.
Сладко.
Томительно.
Тягуче.
Грубо.
И по любви.
Наши самые первые ночи были именно такими и по любви. Сейчас все повторяется вновь и, кажется, именно это дает новый отсчет.
Тихие стоны становятся громче.
Погружения – размашистее, грубее.
С каждым новым толчком я отчетливо вспоминала наш прежний секс. Чему Данияр учил, как раскрепощал, как заставлял полюбить неизведанное.
Данияр был моим первым мужчиной и сегодня, овладевая мной на полупустой кухне, ясно давал понять, что будет
– Еще, еще, – молила его в губы. – Напомни еще…
Я самостоятельно обвиваю его талию бедрами.
А его руки грубо обхватывают мое лицо и не отпускают, заставляя смотреть ему прямо в глаза. Скольжения его члена остро ощущались мной, готовя унести меня в мир тысячи звезд.
Капельки пота облепили его лоб и виски, а дыхание становилось низким, хрипловатым.
Эта ночь не закончится никогда.
– Ты моя, Насть, – факт сквозь стиснутые челюсти и тонну удовольствия.
Я не отвечаю. Кусаю губы, кусаю доступные участки мужского тела и пытаюсь остаться здесь, на этой кухне, а не сойти с ума от сладости вторжений.
В наказание за мое молчание Дан задвигался сильнее, быстрее, вдавливая меня в холодную стену и пронзая членом, словно доказывая – себе и мне – что право первого и последнего мужчины остается за ним. Я сдаюсь под его напором, ощущая, как тот самый болезненный тягучий комок разрывается во мне на миллиард кусочков и дарит долгожданную наполненность и всплеск забытых чувств.
Следом кончает Дан, и теплые вязкие капли частично попадают на мое тело и остаются во мне.
Я обмякаю в жестких объятиях.
Чувствуя мои намерения свалиться прямо здесь, Дан подхватывает меня и уносит в спальню. Мысленно надеюсь, что он не собирается повторять это еще раз, потому что в голове отчетливо трезвеет мысль, что мы перешли все рамки договоренностей, а Дан предупреждал меня, когда трахал у стены, что больше не отпустит.
Глава 36
Осознание произошедшего схоже с падением с высокой-высокой скалы прямо в жестокий океан.
Сначала ты предвкушаешь, как взберешься на гору, затем ловишь эйфорию от видов и чувств и следом – разбиваешься об острые волны. Я включаю воду погорячее и встаю под быстрые струи воды, пытаясь заглушить в себе мысли о неправильном решении переспать с собственным мужем.
Неправильным… Даже звучит абсурдно, но в нашей ситуации – ничего подобного.
Хотя в моменте, когда тело изнывало, это казалось самым верным и правильным решением.
А потом, когда Дан подхватил меня у стены и понес в спальню, целуя влажные виски и щеки, до меня медленно стала доходить реальность. Я сама нарушила все договоренности.
– Как же глупо, глупо, – твержу себе под нос, намыливая тело мужским гелем для душа. Женских предметов ухода в квартире, конечно, не было.
Как же глупо просить Данияра о месяце свободы и так скоро – его лишиться. Еще не встав на ноги. Не зацепившись за проекты, с которых Дан меня не дернет. Я успела сделать ничтожно мало.