Я тебя не забыла
Шрифт:
— Ты частенько выводила меня из себя, — признался он. — По мере того как ты подрастала, я стал считать тебя капризной и глуповатой…
— Потому что я отказывалась подчиняться твоей воле?
— Из-за этого тоже, — согласился Дэвид. — Хотя, мне кажется, я больше думал о твоем будущем. Прости, но я никак не мог понять, почему Александер и твоя мать потакают тебе в твоих фокусах.
— Для меня это означало свободу, — ответила Кэролайн, пожимая плечами. — Только спустя годы я поняла, что такая свобода была ненастоящей. — Она задумчиво вертела в руке рюмку. — Откровенно говоря,
— Ладно, все это уже в прошлом, — философски заметил Дэвид. — А как сейчас? Тебе нравится твоя нынешняя жизнь?
— О да, — с готовностью согласилась она.
Кэролайн чувствовала себя счастливой как никогда в жизни. И это было связано не только с ее учебой, но и с тем, что в тот вечер Дэвид пригласил ее в ресторан.
Появился официант с заказом. Кэрри не отрываясь смотрела на Дэвида, в то время как официант расставлял тарелки.
— Сложно объяснить в двух словах, как у меня идут дела в колледже, — задумчиво произнесла она. — Я чувствую себя, скажем… на своем месте. Это со мной впервые. Ты представить себе не можешь, как это здорово!
— Думаю, что, пожалуй, смогу, — бесстрастно возразил он. — Это почти то же самое, что выйти из тюрьмы.
Кэролайн поднесла бокал к губам, пристально гладя на своего собеседника. Когда он начал понимать ее? Только сейчас или уже давно?
За ужином она съела намного больше, чем собиралась, и даже заказала сладкое, хотя перед поездкой в ресторан клялась себе, что откажется от такого соблазна. Дэвид от души расхохотался, когда перед ней поставили шоколадный десерт. Глядя на блюдо, Кэролайн страдальчески застонала.
— Пожалуй, я смогу облегчить твои муки, — улыбаясь, произнес он. — Но только при условии, если ты согласишься меня покормить.
Затаив дыхание, Кэролайн стала кормить его с ложечки десертом. Ее сердце бешено заколотилось, когда Дэвид смачно облизал губы. Уж не нарочно ли он сделал это? Вряд ли, подумала она, ведь он ухитрялся даже сморкаться так, что эта весьма некрасивая процедура выглядела очень сексуально. Она почувствовала, как под плотным бархатом платья ее соски вдруг предательски напряглись и заострились, а по телу стало разливаться приятное, щекочущее тепло.
— Еще? — сдавленным голосом спросила она.
— Н-да, пожалуй.
И Кэролайн ложку за ложкой скормила ему весь десерт. Ничего более эротичного ей еще делать не приходилось. Ладони стали влажными от возбуждения, а руки, державшие ложку, тряслись. Когда официант унес посуду, она не знала, что ей делать, радоваться или печалиться. Она не осмеливалась смотреть на Дэвида: а вдруг он понял, что может сделать с ней все, чего захочет? Кэролайн попросила разрешения выйти в туалетную комнату. Там она дрожащими руками кое-как распутала узел на макушке и с силой тряхнула головой. На ее плечи и спину упал целый водопад пышных золотистых волос.
Вернувшись к столику, Кэролайн увидела, что уже подали кофе, а Дэвид пристально, как-то странно прищурившись, смотрит на нее. Она молча села.
— Ты распустила волосы, — спокойно, даже равнодушно
— Да.
— Почему?
Не могла же она ответить ему, что сделала это почти безотчетно, испытывая нервный трепет, внутреннее беспокойство из-за охватившего ее неукротимого желания! От смущения на лице Кэролайн вспыхнули красные пятна.
— У меня голова заболела: уж слишком сильно я стянула волосы, — солгала она. Ей хотелось поцеловать Дэвида. — Может, поедем домой? Мне завтра рано вставать.
Даже если Дэвид и догадался, что ее усталость была притворной, он и бровью не повел.
— Конечно, — невозмутимо откликнулся он, и попросил официанта принести счет.
Кэролайн была рада оказаться на свежем воздухе. Дождь уже кончился, сильный ветер разогнал облака и расчистил небо.
Весь обратный путь они проделали, не обменявшись ни единым словом. Когда Дэвид закрывал входную дверь, Кэролайн наконец осмелилась задать ему вопрос, не дававший ей покоя весь вечер.
— Дэви!
— Что? — Он взглянул на нее.
— Можно я спрошу тебя кое о чем?
— Спрашивай, — после минутного раздумья ответил он. — Хотя, если ты хочешь говорить о чем-то серьезном, нам лучше будет подняться наверх в гостиную. Согласна?
— Да.
Но, пока Кэролайн добиралась до гостиной, храбрость совсем покинула ее. Она уселась на диван. Напротив нее в расслабленной позе сидел Дэвид. Он был уже без пиджака, верхние пуговицы рубашки расстегнуты. Весь его вид говорил о том, что он отдыхает. Она старалась не смотреть на него, делая вид, будто разглядывает узор ковра на полу. Как только ему удается так великолепно выглядеть при всех обстоятельствах? Шелковая рубашка подчеркивала его широкие плечи и мощную грудь… А догадывается ли Дэвид, как нестерпимо ей хочется прижаться к его мускулистому телу и вновь растаять от страстного поцелуя?
Кэролайн тряхнула головой, гоня прочь предательские мысли. Ей казалось, что те проклятые ночи с Дереком навсегда поселили в ней страх и отвращение к сексу. Но оказалось, что она ошибается. Рядом с Дэвидом ощущения, будоражившие ее в юности, проснулись вновь, но уже со зрелой женской силой. И, хотя ее любовь к нему была еще робкой, пугливой, Кэролайн холила и лелеяла это чувство, словно боялась, что ему не суждено никогда воплотиться в жизнь. Пожалуй, и действительно, этого-то она и боялась больше всего на свете…
С того самого вечера после похорон Дерека Дэвид больше ни разу не прикоснулся к ней. Тогда он сказал, что она такая же шлюха, как и ее мать… Неужто он и вправду так думает? Или это было сказано со зла, под горячую руку? А может, ее поведение в тот момент обидело его? Или это обычная тактика с женщинами: сначала соблазнить, а потом отступить? Может быть, ему просто нравится дразнить женщин, завлекая обещанием невиданного наслаждения, разжигая их чувственность, а затем отталкивая и даже оскорбляя? Ей доводилось слышать о подобных мужчинах, и они внушали ей отвращение. Неужели Дэвид такой? Нет, не может быть! Наступила пора выяснить то, что уже так давно ее волнует. Кэролайн решительно вскинула голову и посмотрела на лениво раскинувшегося в кресле Дэвида.