Я тебя придумала
Шрифт:
Эдигор ушёл сейчас к ним, а я… Я летела.
Впереди было только море, спокойное, бескрайнее, сияющее. У меня вновь были крылья — большие, с тёмными, мягкими перьями. И клюв, и острые глаза…
Невдалеке послышалась чья-то тихая, радостная песня. Я повернула голову.
Она летела ко мне — большая и ослепительно белая чайка с изумрудными глазами, коснулась крылом, закружилась, будто в ликующем
В груди что-то возникало. Оно напоминало смех — весёлый, неудержимый, громкий…
Мы летели рядом, касаясь друг друга крыльями, и смеялись.
Море, лес, поля, город… Я не знаю, сколько времени длился этот полёт, но он принёс мне столько радости, что слёзы покатились из глаз, когда я приземлилась на пол в одной из комнат императорского дворца и снова стала человеком.
— Линн…
Корона из алых волос, счастливые изумрудные глаза, белое платье, напоминающее ночную рубашку…
— Девять лет я ждала тебя, — сказала Элли, сжимая мои руки. — Мы не знали, когда именно, Эд скрывал, хотел сделать сюрприз. И вдруг — я чувствую, что ты здесь! Поэтому — да, это и впрямь ночнушка.
— Элли! — я наконец крепко обняла я, не в силах вымолвить больше ни слова.
Она засмеялась.
— Линн, как же я рада, что ты вернулась.
— Эдигор сказал, что я смогу приходить в Эрамир через его сны, — прошептала я, заглядывая в сияющие глаза Эллейн.
— Да. Ты ведь подарила ему их. Хотя ты можешь и забрать свой подарок.
— Нет-нет! — я замахала руками. — Я хочу видеть вас! Каждую ночь! Каждый день!
Элли, улыбаясь, вынула из-за ворота амулет с ярко-голубым кристаллом.
— Помнишь, что это, Линн?
Я смущённо улыбнулась.
— Ну… да. И я рада, что ты приняла его. А… Расскажи, как дела у всех? Как Гром и Мика, Милли и Браш, Тор и Гал…
— Стой-стой! — рассмеялась Элли. — Я поняла тебя. Если вкратце, то… Интамару сейчас девять, Вейн начал учить его сражаться. У Грома и Мики всё хорошо, растят троих детей, Рей и Дрейк вместе с Интамаром учатся у Вейна. Кстати, Дориана очень счастлива — два года назад она полюбила одного Старшего лорда, которого Эд сделал советником, чтобы тот был поближе к императрице, так что все довольны. У Люка и Луламэй родилась ещё одна дочка. Милли с Брашем почти всё время пропадают
— А что сейчас делаешь ты, Элли? Работаешь на Тайную службу?
— Нет, — она покачала головой, — этим я наелась вдоволь. Я — главный дворцовый лекарь, Линн.
У меня совершенно неприлично отвисла челюсть.
— Смотри! — воскликнула бывшая Тень, махнув рукой в сторону окна.
Я прищурилась и почти сразу поняла, на что она мне указывает. Точнее, на кого.
Четыре всадника спешили к замку. Я узнала их всех. Императрица и император на вороных конях, Вейн — на белом, и маленький, но гордо сидящий в седле мальчик — на сером в яблоках.
Интамар был очень похож на Игоря в детстве.
— Пойдём, — Элли взяла меня за руку и повела прочь из комнаты, — они будут рады тебя видеть.
Мы стремглав побежали по лестнице, при этом умудрившись забыть о том, что на Эллейн по-прежнему только ночная рубашка.
Спустились вниз и выбежали из главного входа в замок, как раз успев к тому моменту, когда четверо всадников слезали с коней.
— Линн…
— Да? — я посмотрела на раскрасневшуюся от быстрого бега — а может, и от чего-то ещё — Элли.
— Помнишь свою сказку про маленькую Тень?
Я удивлённо подняла брови.
— Помню, конечно.
— А… Скажи, какой там был конец?
Я почувствовала, что у меня дрожат губы, так захотелось рассмеяться.
А потом я увидела, как вспыхнула Элли, когда их с Вейном взгляды случайно встретились… И заметила, с каким выражением на лице Хранитель смотрит на бывшую Тень…
И смеяться резко расхотелось. Я просто сжала кулаки — на удачу.
— Хороший, Элли. Хороший конец.
Она счастливо улыбнулась и вздохнула с облегчением.
А я, ещё раз посмотрев на Вейна, который уже бежал к нам с самым радостным выражением на лице, тихо сказала:
— Только я думаю, что ты напишешь его сама.