Я тебя присвою
Шрифт:
– Всё будет хорошо, я рядом…
За спиной слышу голос Елены Сергеевны:
– Здравствуйте, срочно Скорую, у нас подозрение на аппендицит. Срочно, была потеря сознания, тошнота и острая боль в боку.
– Я с тобой, всё окей, ты веришь мне? – пытаюсь внушить ей это, повторяя как мантру.
– Угу, – на лице появляется подобие улыбки и кивок головы в знак согласия.
Стараюсь не пялиться, но всё же подвисаю на её полуоткрытых губах, глазах, ищущих в моих, такую нужную сейчас, поддержку. И я ей её дам.
–
И я дублирую.
– Ждём, слышишь?
– Как сейчас, немного отпустило?
– Терпимо, – выдыхает она.
По голосу никакое это не «терпимо», а намного хуже.
– Давай твоим родителям позвоню, – и достаю телефон из кармана.
– Потом…
Глава 10
Валерия
Всё как в тумане…
Приезд Скорой, срочная подготовка к операции.
Одно помню точно, Глебов держал меня за руку всю дорогу, пока ехали до больницы. Когда он присел передо мной на пол, а потом прикоснулся губами к моей ладони, сердце пропустило удар. Я забыла, как дышать. Даже резкая боль в боку ушла на второй план. Никогда не видела его сочувствующим кому-то.
Маме не стала звонить, у неё сегодня назначена сложная операция, зачем отвлекать и волновать по пустякам. Аппендицит – это не операция на открытом сердце. Стандартный случай, с которым справится любой хирург. По крайней мере, я на это надеюсь.
Ведь не зря же люди учатся по шесть лет. Или сколько у них длится обучение?
Перед наркозом, помню улыбающееся лицо врача, который говорит:
– Давай считать вместе,
– Десять;
– Девять;
– Восемь;
– Се….
Дальше темнота.
Прихожу в сознание и открыв глаза, понимаю, что уже лежу в палате. Довольно просторная. Одноместная. Белые стены с бледно-голубыми полосами. Два окна с бежевыми римскими шторами, собранными в рулон, на подоконнике одного из окон стоит какой-то красивый комнатный цветок. Исследую комнату взглядом дальше. Слева от меня, на стене, висит довольно большая плазма. Напротив меня, красивая картина, дождливый Париж, люди снуют туда-сюда с зонтиками, а на заднем плане возвышается визитная карточка этого города – Эйфелева башня. Сразу вспомнилась популярная песня Zaz- Je veux.
Чуть привстав, хочу заметить, на очень удобной кровати, с различными кнопочками, чувствую очень неприятные ощущения. Точно, шов. Стараюсь не делать лишних движений, причиняющих дискомфорт.
И тут на меня накатывает, как ледяной душ, осознание того, что случилось и именно Дементор был всё время рядом, ну почти всё время.
Глаза пробегаются еще раз по палате – ни-ко-го.
А ведь обещал быть рядом…
Ладно, что-то я расклеилась. Всё не так уж плох, я, одна, в випке. Конечно и дураку понятно, как я тут оказалась. Даже как-то неловко. Я его ударила по его достоинству, а он мне вип-палату оплачивает.
…
Тихий
На пороге стоит мой спаситель. Если можно, так сказать. Дементор и спаситель – это антитеза какая-то.
– Ну как ты? – произносит он тихо и с видимым волнением в голосе.
– Пока не понятно, но сто процентов, это состояние лучше, чем было у меня в универе. Спасибо тебе за всё, и за палату, и за… – он поднимает ладонь в воздух в предупредительном жесте, и обрывает меня на полу слове.
– Прекрати, не надо благодарить…
Проходя палату, отодвигает от стола стул и ставит его рядом с моей кроватью.
– Что-нибудь хочешь? – карие глаза сканируют меня.
Отрицательно качаю головой.
– Не знал, что твоя мама тоже хирург, – ступор, вот что сейчас происходит со мной.
Моргаю несколько секунд, пытаясь вникнуть в смысл слов.
– А откуда ты знаешь про маму, – с недоверием кошусь на Дементора.
– Кх… Кх… – немного замявшись, начинает ответ издалека.
– Когда тебя повезли в операционную, я подумал, что, всё-таки надо сообщить твоим родным, где ты находишься.
– И? – теперь мои глаза сканируют его лицо не пропуская ни миллиметра.
– Так вот, одна улыбка и одна шоколадка решили вопрос, – он начинает улыбаться.
– Можно пожалуйста сразу всю информацию, я сейчас не в состоянии, чтобы строить догадки, – хмурю брови.
– Ууу… не делай так больше, ты сейчас похожа на злого, маленького хомяка, – касаясь пальцами складки на лбу, пытается её разгладить.
– О чём это я, о шоколадке. Взяв в регистратуре, ненадолго, твою карточку я посмотрел контактную информацию, там был указан номер твоей мама. Я позвонил и предупредил, она скоро приедет.
– Заа-чее-м, – со стоном откидываюсь на подушку.
– У мамы сегодня должна была быть сложная операция, ей нельзя волноваться.
– То есть ты думаешь, что здоровье её ребенка не так важно? Не глупи, – а вот и возмущение.
…
В коридоре слышится как-то шум…
– Женщина вернитесь, – доносится до нас.
– Бахилы, бахилы… наденьте… так нельзя…
А в следующее мгновение на пороге появляется взволнованная мама. Тяжело дыша, она подбегает ко мне и начинает осматривать с ног до головы.
– Да, мама, прекрати. Со мной всё нормально.
– Валери, почему я узнаю о твоем состоянии от совершенно постороннего человек?! – этот посторонний человек сейчас у тебя за спиной, если что.
– Валери? – недоумённо произносит Дементор.
– Ой, простите, я вас не заметила.
– Александр, – тянет руку, в приветственном рукопожатии.
– Очень приятно, Полина Алексеевна, спасибо большое, что позвонили и предупредили, и были с Лерочкой, – надо же, а я ожидала увидеть, как минимум, Армагеддон.