Я тебя прощаю
Шрифт:
В полицейских отчетах ни за Моуранами, ни за Хэлом Брауном никаких незаконных действий не числится.
Подробности в следующем факсе.
Искренне Ваш, Том Робард».
Второй факс оказался длинным списком приятелей Чандры, пользующихся сомнительной репутацией.
Лукас скомкал его и сжег в пепельнице.
Наблюдая, как пламя пожирает имена, он изнывал от ревности. Пока не вспомнил, что Чандра была девственницей.
Немного успокоившись, Лукас запер сообщения Робарда в ящик, набитый другими секретными
Никогда еще Лукас не ощущал такого беспокойства и неудовлетворенности. Оправданий для Чандры не было — кроме уверений ее друзей.
Черт возьми, она же невиновна!
Но это еще предстоит доказать.
Лукас сел за стол и набрал номер Стинки.
— Вы нашли ее? — Невнятный голос Стинки был холоден как лед.
— Нет.
— Тогда сделка расторгнута, адвокат.
Оба мужчины одновременно бросили трубку.
Лукас печально вздохнул. Если бы с прочими затруднениями удалось разобраться так легко!..
Загудел селектор, и пронзительный голос секретарши известил Лукаса, что полицейский детектив, лейтенант Шелдон, ждет в приемной.
— А еще здесь репортер из «Келлер», который желает поговорить с вами, когда вы освободитесь.
Руки в черных перчатках сжались на руле. «Готово!» В голове наблюдателя застучали молоточки.
Устроившись на водительском сиденье неприметной серой машины, припаркованной за четыре дома от белой стены, окружающей особняк Лукаса, наблюдатель улыбнулся, глядя, как «линкольн» Лукаса Бродерика вывернул в поток транспорта на Оушен-драйв.
При виде женщины лет под тридцать с роскошными белокурыми волосами глаза наблюдателя увлажнились от удовольствия. Бет!
Бродерик положил руку на спинку сиденья, его ладонь небрежно покоилась на ее обнаженном плече. Она похудела, но выглядит почти здоровой. Возможно, она еще не совсем оправилась. Но уже не та избитая, окровавленная зомби с безумными глазами, которая вырвалась из горящего фургона и вылетела на шоссе перед грузовиком, словно пытаясь совершить самоубийство.
Она придвинулась к Бродерику, и наблюдатель понял: влюблена!
Вот это сюрприз!
Значит, адвокат охотится за наследством. Долгое ожидание не было напрасным, и тщательно продуманный план действий не пропал даром.
Бродерик — лжец, вор и охотник за состоянием. Стало быть, все это время он держал ее у себя. Конечно. Когда этот ублюдок увидел шанс получить больше сорока процентов, он долго не раздумывал.
Бродерик солгал не только наследникам, но и властям.
Значит, этот подлец тоже заслуживает смерти.
Зверь в душе наблюдателя мрачно усмехнулся.
Серая машина скользнула в поток транспорта и, сохраняя безопасную дистанцию, следовала за «линкольном» до самого Сан-Антонио — всю дорогу до скромного кирпичного дома доктора Пита Бродерика на поросших лесом холмах, в фешенебельном северо-западном районе Сан-Антонио.
Ублюдки. Все до единого.
Но они еще поплатятся.
Зверь был на свободе и вне себя от ярости.
Наконец-то!
Следующие
Кое-как удалось Лукасу убедить полицию и прессу, что ему почти ничего не известно о деле Моуранов, и от него отстали.
Перед выездом в Сан-Антонио Лукас предупредил Пита: не следует сообщать Чандре о том, кто она такая. Пит заявил, что травмы Чандры вряд ли были настолько серьезны, как сочли врачи в пункте «Скорой помощи». И он подтвердил, что быстро она не поправилась бы под присмотром хоть целой команды врачей и сестер. Но, оставшись наедине с братом, Пит сказал, что Лукас прав, опасаясь за психическое состояние подопечной, — она нуждается в уходе и опеке, и потому не следует сообщать ей, кто она такая, а в особенности о том, что ее разыскивают по обвинению в убийстве. По крайней мере, пока она не окрепнет.
— Она отгораживается от истины, потому что та слишком страшна для нее.
— Так когда же можно рассказать ей обо всем? — допытывался Лукас.
— Дай ей еще неделю. По меньшей мере — до пятницы. Кстати, что она значит для тебя? — Пит лукаво улыбнулся. — Я никогда еще не видел тебя таким…
Лукас нахмурился, не желая признаваться.
— Она… добра к мальчикам.
— Могу себе представить! — Пит сверкнул усмешкой. — Ее любит вся семья!
— Само собой. Она удачно вписалась в семью. Еще один миссионер — как раз то, что нам нужно.
— Она то, что нужно тебе. И ты сам это понимаешь.
Пит прописал Чандре новые лекарства, составил длинный список указаний для Лукаса и пошутил, что из Пеппина и Монтегю и впрямь могут выйти лекари. Когда Лукас и Чандра уезжали от Пита, Лукас совсем воспрянул духом. Он обнял Чандру и долго не отпускал ее, ощущая невыразимое облегчение оттого, что худшее уже позади и что амнезия не останется навечно. Этот обнадеживающий прогноз нужно отпраздновать, решил он. И на несколько часов заставил себя отогнать опасения и предчувствие нарастающей опасности и просто наслаждался возможностью быть рядом с Чандрой.
Лукас разыскал неподалеку от дороги ресторан и заказал блюда из «даров моря», а затем повез Чандру в национальный парк среди холмов, где теплый воздух казался сладким от аромата кедра, а прозрачная зеленая речушка змеилась между высоких известняковых утесов. Они перекусили, устроившись под старым развесистым дубом, а потом долго танцевали возле машины под музыку автомагнитолы. Домой они вернулись в полной темноте, под осыпанным звездами небом, разрывая шумом мотора тишину спящего пригорода. Влетающий в приоткрытые окна «линкольна» ветер бросал пряди волос Чандры на щеку Лукаса. Он вел машину на предельной скорости, от которой возбужденно вскипала его кровь, хотя, может быть, виной тому была вовсе не скорость, а Чандра, уютно устроившаяся рядом.