Я тебя рисую

Суржевская Марина

— Звучит ужасно!

— Люку нужна помощь, — пожала я плечами. — Он очень старается, но я не могу все переложить на Тару и советников. Отец был не прав, оберегая нас. Мы с Люком выросли, словно розы в зимнем саду, не зная, что такое стужа или засуха. Мы оказались не готовы к управлению королевством, когда это понадобилось. Нужно наверстать упущенное. Это и мой народ, Хлоя.

— Ты много сделала, чтобы спасти свой народ, Ева, — напомнила девушка. — Даже отказалась от… — она встретила мой взгляд и осеклась. Свела недовольно брови. — И когда приезжают морские?

— На следующей неделе.

Девушка

прошла по комнате, провела пальчиком по каминной полке.

— По-моему, ты просто пытаешься так загрузить себя делами, чтобы забыть о нем…

— Хлоя!

Она пожала плечами, сверкнув разгневанно синими глазами. Пару раз она пыталась рассказать мне, что происходит у арманцев, но я ее обрывала, не желая слушать.

— Может, все же на озеро? — вздохнула она. — Хоть на полчаса? А потом вместе пойдем к Таре, люблю ее истории…

— Хорошо, — сдалась я. — Только купаться не буду, для меня уже слишком холодно. Порисую.

Я прихватила свой альбом, сложила в кожаный мешочек стержни. Последнее время я забросила краски и рисовала лишь черным грифелем. Замок, как всегда, жил своей жизнью, шуршал подолами придворных дам, бряцал оружием стражей, смеялся голосами прислужниц и лаял псами. Мы прошли по галерее, привычно кивая встречным людям. Хлоя удивительно легко освоила реверансы, я поражалась, насколько быстро она все схватывает.

Лето было на излете, и с озера уже тянуло не свежестью, а сыростью и холодом. Мы вышли из поместья в парк, с наслаждением втянув зябкий воздух. Я осмотрела аккуратные подстриженные газоны с пышными шапками пионов, маленькие фонтанчики и изящные скамеечки с коваными спинками. Через два дня мы возвращаемся в столицу Идегоррии, и мне было немного жаль покидать летнее поместье.

— Ваше Высочество? — рядом привычно возник Виар— теперь верховный страж дворцовой гвардии.

— Мы сходим на озеро, — улыбнулась я. — Хлоя, что ты там увидела?

Я повернулась к застывшей девушке. Она, прищурившись, всматривалась в небо, и я тоже закинула голову, пытаясь разобрать, что за странные птицы прорезают ровным треугольником небесную гладь.

— Что это? — удивилась я, а Виар вдруг задвинул меня за спину и махнул рукой стражам. Меня тут же взяли в кольцо.

— Вам лучше уйти за стены, Ваше Высочество! — приказал мой первый страж.

— Но что это за птицы? — недоумевала я. — И летят так странно…

— Это не птицы, — поправила Хлоя. — Это… драконы. Каменные драконы!

— Что?

— Это целый косяк каменных драконов, — изумленно протянула девушка.

— Ваше Высочество, прошу вас, это небезопасно…

— Подождите, — я оборвала Виара. Сердце подпрыгнуло в груди, совершив невероятный кульбит. А потом заколотилось, как сумасшедшее. — Подождите… Каменные драконы… я знаю, что это…

Раскрыв рот, все, кто был за воротами, наблюдали приближение стаи. Придворные высыпали из дворца, на балконах стало тесно от людей. Служанки и дворовая детвора показывали пальцем и громко охали, прикрывая от солнца глаза. Стражи пытались разогнать изумленную публику и создать кольцо оцепления, а я просто смотрела, пытаясь не улыбаться.

Это было внушительно и так удивительно… Мы уже видели огромные каменные тела, рубиновые глаза и зеленые малахитовые

крылья, мощные гранитные лапы и отблеск золота на чешуе. И я узнала их. Эти драконы охраняли дворец в Ранххаре, безмолвные стражи, выполненные почти в натуральную величину с искусством и мастерством, достойным созидающих. И вот теперь, все эти каменные драконы один за другим, опускались вдоль парковой дорожки и застывали, складывая крылья и изогнув в нашу сторону шеи. Среди аккуратных фонтанчиков и низких скамеечек эти каменные изваяния далекого Ранххара казались чужеродными и в то же время… гармоничными.

Последним приземлился каменный исполин, который охранял дворцовый дорххам. Он тоже застыл, а с его шеи спрыгнул человек и пошел к нам. Мои стражи снова ощетинились клинками.

— Не надо, — сипло выдохнула я.

Линтар шел к нам один, кажется, у него даже оружия не было. Хотя зачем ему теперь оружие, если, обернувшись, он может уничтожить поместье за несколько минут. Но он пришел не за этим. Я смотрела на него, сжав ладони так, что ногти нарисовали на коже красные полумесяцы.

Белые волосы немного отросли и сейчас достигали плеч. Темная одежда и черный плащ с алой подкладкой. Высокие сапоги. Дорожки огня расчерчивают виски и сбегают за жесткий воротник. И желтые глаза смотрят так, что воздух вокруг меня закончился, и мне стало нечем дышать.

Он остановился напротив, в шаге от меня, словно и не заметил стражей. Кажется, он вообще никого не заметил. Сцепил руки за спиной, всматриваясь в мое лицо.

— Ты сказала, что скорее каменные драконы Ранххара полетят, чем мы будем вместе, — как-то рывком сказал он. Голос обжег жженым кофе и опалил пламенем. И тут же погас, в нем мягко засиял опаловый. — Они полетели, Ева… — Линтар шагнул ближе, так близко, что я почувствовала тепло его тела, но не прикоснулся, по-прежнему держа руки за спиной. — Я пришел, чтобы спросить…

— Что? — выдавила я.

— Хотел спросить… Чего ты хочешь, Ева? Ты сама? А еще… — он запнулся, разозлился, огненные рисунки потемнели до черноты. — А еще… хочешь ли ты быть со мной. И стать… моей женой. Когда-нибудь… Может быть. Я подожду, если тебе нужно время. Потому что без тебя не могу. Жить не могу. Совсем. Но если ты… если прогонишь, уйду. Навсегда.

Я молчала. Не от того, что мне нечего было сказать, а просто, кажется, онемела от тех чувств, что бурлили во мне. Линтар сглотнул, качнулся ко мне, словно хотел схватить, но не стал и снова замер, всматриваясь в глаза. И смотрел при этом так растерянно, что мне захотелось одновременно и плакать и смеяться. Все же, растерянность и этот просительный тон не так вязались с огненным арманцем…

— Ева, скажи хоть что-нибудь!

— Я никогда не видела летающих статуй, — пискнула я. Линтар склонил голову, рассматривая меня.

— Так что ты мне ответишь, дикарка? — его шепот светился солнечным лучом и мягко обнимал лунным светом. Я чуть шевельнулась, совсем забыв про свой альбом, и он вывалился из-под моего локтя. Ойкнув, я присела одновременно с арманцем и замерла, чувствуя, как лицо заливает краска. Потому что мои рисунки разлетелись по каменной брусчатке, и с десятков листов смотрело одно лицо. А оригинал застыл, рассматривая свои многочисленные портреты.