Я тебя верну
Шрифт:
Он молча протягивает мне вату. Я отщипываю внушительный кусок и отправляю его в рот, пытаясь сладостью перебить ту непонятную тревогу, что плещется внутри.
***
Дома меня ждет скандал по имени Оленька.
– Как ты могла? – она набрасывается на меня прямо в присутствии родителей.
– Что не так? Кто обидел нашу конфеточку?
– Ты меня обманула! Не сказала про Влада! А когда я просила вернуться за мной, попросту проигнорировала мои слова!
– Ты о чем-то просила? – задумчиво тру затылок и тут же отдергиваю
Она тихо визжит – любимая привычка, которая осталась с детства:
– Ты поступаешь не честно! Где вот вы были? Где?
– В зоопарке. Смотрели мартышек. Ели сахарную вату.
– Хватит врать-то! Делать ему больше нечего как с тобой по зоопаркам мотаться, – она мне не верит.
– Да? Ну, ладно. Придумай какой-нибудь свой вариант. Разрешаю.
– Девочки! Прекращайте, – строго вмешивается тетя Лена, – НИКОГДА! Запомните! Никогда не ссорьтесь из-за мужиков.
Я и не думала ссориться. У меня, в отличие от сестры, ничего и нигде не подгорает.
– Кстати, почему мы разговариваем здесь? При родителях? Рассчитываешь, что поругают меня? Скажут, ай-ай-ай, Ясенька. Нельзя обижать младшую сестренку. Дай ей поиграть своими игрушками. Я и такая, конечно-конечно, сейчас исправлюсь, – не скрывая сарказма смотрю на сестру.
Она краснеет и беспомощно смотрит сначала на отца, потом на тетю Лену.
В детстве она очень любила так делать – прибежать к родителям, нажаловаться и потребовать, чтобы они спасли мир от вопиющей несправедливости и отдали все ей. К счастью, они не шли у нее на поводу и лишь изредка уговаривали меня уступить, взамен предлагая большее и прекрасно понимая, что давить бесполезно. Я не из тех, кто уступает и делится в угоду чужим удобствам. То, что мое – мое. И мне все равно, кто что говорит.
– Пап! – снова верещит Ольга, – ну скажи ей. Договоренность на нас обеих распространяется. Почему она решает, кто будет с ним общаться, а кто нет?
Отец недовольно качает головой. Смотрит на бешеную Олю – с ней разговаривать бесполезно, смотрит на меня – понимает, что я ни на шаг от своих слов не отступлю.
– Сами, девочки. Сами. Лен, пойдем.
– Борь, да они сейчас передерутся, – мачеха сокрушенно разводит руками.
– Сами! – строго говорит он и уходит в кабинет, за руку утаскивая за собой взволнованную жену.
Зря ушли, кстати. Нам с Ольгой говорить-то особо и не о чем. Вид сестры, которая визжит и капризно топает ногами – совсем не то, что может меня разжалобить, поэтому я просто молча ухожу, оставляя ее одну. Пусть дуется сколько хочет.
К несчастью, Ольга не намерена так просто сдаваться и бежит следом за мной:
– Дай мне его номер телефона! Немедленно!
– Нет.
От моего тона она спотыкается.
– Что значит нет? Я ему сама
– Нет.
– Да почему нет-то?! – Ольга искренне недоумевает.
– Слышала о законе об охране персональных данных? Я не могу раздавать чужие номера направо и налево, прости.
– Ярослава! Хватит, а?! Не включай стерву.
Я ее и не выключаю. Это мой стандартный режим.
– Ну и подавись! Что бы ты знала, я уже нашла его в сети!
Здесь я помешать ей не в силах, поэтому только жму плечами, дескать валяй, делай что хочешь.
– И он принял мое приглашение дружить!
Вот ведь…Гоблин. Когда только успел.
– Смотри, не пусти лужу от восторга, – иду дальше, но она встает поперек прохода, мешая зайти мне в комнату.
– Мы могли бы встречаться с ним по очереди!
– Нет. Не могли бы, – говорю равнодушно, а внутри огненный всплеск от одной мысли, что Ольга будет гулять с Владом, смеяться, бороться за сахарную вату, а я в это время буду сидеть дома и ждать.
– Да, почему?!
– Ты дурочка? Или только притворяешься? Он тебе, что – велосипед, чтобы по очереди кататься?
– Что такого? – возмущается она, – посмотрит на нас обеих, сравнит. Или боишься, что на моем фоне будешь бледно смотреться?
Эх, ты ж, блин, королева какая.
– Поверь, ему нравится, как я смотрюсь, – не могу удержать и не подцепить ее.
Сестра моментально заводится еще больше:
– Он просто меня еще не видел.
– Видел. И ты ему не интересна.
– В смысле, не интересна? – от возмущения щеки у нее становятся просто бордовыми, – ты-то откуда знаешь?
– Он мне сам сказал. Прямым текстом.
Это, конечно, грубо, но она меня реально достала.
Ольга на глазах превращается в разъяренную кобру:
– И ты веришь половозрелой особи мужского пола? Да если бы на ужине вместо тебя была я – он бы говорил то же самое. Просто ты первая под руку попалась!
Она убегает в свою комнату, я захожу к себе, прикрываю дверь и прислоняюсь к ней спиной, борясь с нарастающей дрожью.
Слова, брошенные сестрой в запале бешенства, попадают в благоприятную почву.
С чего я взяла, что Влад был искренен со мной? Что все эти слова, взгляды, прикосновения – не более чем заранее распланированный спектакль?
Я никогда не теряю голову от эмоций и не наивная дурочка, которую стоит пальцем поманить, три ласковых слова сказать, и она падает к ногам перезрелой сливой. Мысли о том, что Швецов может играть, преследуя какие-то свои цели, и до этого приходили мне в голову, но я давила их на корню. Потому что…потому что, тянуло к нему. Потому что взгляд такой, будто раздевает, не прикасаясь. Потому что ямочки на щеках.
А теперь истерика сестры будто сорвала защитный полог и заставила меня посмотреть на вещи трезвыми глазами.