Я – телохранитель. Киллер к юбилею
Шрифт:
– Что же вы увидели? – повторил свой вопрос Тапаев, поскольку Китайгородцев замешкался с ответом.
– Вас разрабатывают, – сказал Анатолий. – У меня нет полной информации, о многом я могу только догадываться, но вам угрожает опасность, это бесспорно.
– У человека моего уровня действительно могут порой возникнуть проблемы, – пожал плечами бизнесмен и поставил рюмку с недопитым коньяком на стол. – Но ведь всё решаемо. У меня есть охрана…
– Охрана не справляется со своими обязанностями, – резал гость, нимало не заботясь о том, что может кого-то подвести столь нелицеприятным отзывом.
А что? Халатность
– Вы так считаете? – бесстрастно осведомился Тапаев.
Но за этой внешней бесстрастностью угадывалось настороженное любопытство.
– Охраны не видно вовсе, – объяснил Анатолий. – А когда охранники появляются в поле моего зрения, они выполняют какие угодно функции, но только не свою непосредственную работу. Приносят вино, приносят ужин. Начальник охраны, как какой-нибудь завхоз, лично записывает в блокнотик, что из железа нужно закупить для разбитого автомобиля гостя… Будто у него нет других забот! А тем временем остается повреждённой внешняя сигнализация, я видел это сегодня своими глазами! На охраняемой территории нет практически никакого освещения, темнота ночью – хоть глаз выколи. Доступ к дому – свободный. Доступ в дом – свободный. Я сегодня через гараж вошел в дом, прошел до гостиной, и никто меня не остановил…
– Но вы же не враг? Вы – наш гость. Поэтому охрана…
– Ваша охрана меня знает три неполных дня! Они не проверяли, кто я такой и откуда вообще здесь взялся, но зато они были в курсе, что я вооружен, – и тем не менее я спокойно прошел в дом. Начальник вашей охраны три минуты назад, когда мы сюда шли, пытался на время забрать у меня мой пистолет. Я отказался сдать оружие, и он даже не стал настаивать! Сейчас я стою перед вами, у меня в кобуре – пистолет, и там – целых двенадцать патронов. Между нами – расстояние в три метра, а я – мастер спорта по стрельбе… И вы хотите сказать, что вас охраняют профессионально и потому с вами никогда не может случиться ничего плохого?
Напор Китайгородцева был таков, что у бесстрастного до поры до времени Тапаева даже вытянулось лицо.
– По последней моде ворота сделали с дистанционным управлением? – продолжал Анатолий. – Охранник сидит в тёплой комнате, в двухстах метрах от ворот, и открывает их нажатием кнопки, глядя на монитор. А он видит на мониторе, кто там, в машине, сидит? Машина своя, знакомая, из вашего гаража? А если метров за пятьсот от ворот вашего водителя из машины выбросили, и теперь в машине – чужие?
Бизнесмен выглядел обескураженным.
– Извините, – развел руками Китайгородцев. – Мне, наверное, следовало бы выбирать более дипломатичные выражения.
– Да уж, – пробормотал Тапаев.
Вряд ли гость нагнал на него такого уж страху. Просто очень неприятно бывает узнать о том, что ты-то думал – обладаешь настоящей вещью, а оказалось – так, пустяк, фитюлька, тебе за рубль впарили то, что стоит три копейки… Обманули, в общем. И вот обман раскрылся: он думал, что его охраняют, а это – всего лишь видимость.
– Я слышал, что вы уезжаете, – вдруг сказал Анатолий.
Хозяин дома вскинул голову. Наверное, не думал, что о его планах известно всем вокруг.
– Это правильное решение, – продолжил Китайгородцев. – А здесь за время вашего отсутствия можно – и нужно! – наладить охрану.
– Хорошо. Вы бы взялись?
– Нет.
– Почему? – приподнял бровь бизнесмен.
– У меня есть своя работа. В Москве. А здесь я – так, в командировке…
Только сейчас Анатолий понял, почему хозяин особняка, прятавшийся ото всех и не принимающий даже кое-кого из своих родственников, решил встретиться с ним – телохранителем подружки своей дочери. Припекло, похоже, сидельца. Неважные у него дела. Но это его проблемы. Ему и выпутываться.
– Извините, – посмотрел на часы Анатолий. – Мне надо ехать. Вы не против, если я пойду?
Машина уже стояла у гостевого дома. За рулем сидел хмурый Богданов. Лично.
– Пять минут! – сказал ему Китайгородцев. – И едем!
Поднялся наверх. Рита уже была одета в свитер и джинсы. Сидела с зеркальцем за столом, подводила губы. Даже не обернулась, когда Китайгородцев вошел, но по её виду догадался – ждёт, что он ей скажет. Ничего говорить Анатолий не собирался – всё уже сказано. Распахнул дверцы шкафа, взял в руки сумки.
– Оставь! – скомандовала Рита.
Так он её и послушался… Снёс сумки вниз, уложил в машину, снова поднялся в комнату. Девушка уже переставила стул к шкафу, села, закинув ногу на ногу, и не было никакой возможности забрать оставшиеся вещи.
– Я никуда не поеду! – отрезала Рита. – Даже не надейся! Ты – всего лишь телохранитель! Работник. Слуга. И ты не можешь мной командовать.
Она была очень сердита.
– Иногда бывают ситуации, когда телохранитель берет ответственность на себя, – произнес Китайгородцев, пытаясь в своём голосе соединить несоединимое – мягкость и твердость. – Делает то, что в обычных условиях не позволил бы себе ни за что. Мой товарищ охранял одного человека. Богатого. Очень важного. Могущественного. И когда тому важному человеку однажды грозила опасность, мой товарищ сбил его с ног, а сам навалился сверху. Важному человеку лежать было очень неудобно, потому что, во-первых, мой товарищ весил почти сто килограммов, а во-вторых, он свалил клиента прямо в лужу. Тот попытался привстать – и тогда мой товарищ дал ему тумака…
Рита, наверное, живо представила себе такую картину, потому что не сдержалась и прыснула – куда только ее сердитость подевалась? Ребёнок ребёнком.
– Ты хочешь сказать, что не будешь со мной церемониться? – спросила она.
Китайгородцев подумал, прежде чем ответить:
– Нет, что вы. Я попробую вас уговорить.
– И не надейся!
– В таком случае я уеду один.
– Ты шутишь! – неприятно удивилась Рита.
Вышедший из повиновения и сбежавший слуга – кому такое может понравиться?
– Нисколько, – разочаровал ее Анатолий. – Я спрашиваю вас в последний раз: вы едете?
– Нет!
Ответила твёрдо, но во взгляде у неё читались изумление и недоверчивость. До сих пор не могла поверить в то, что он бросает её на произвол судьбы… Хорош охранничек, нечего сказать!
– Значит, я уезжаю.
– Тебя уволят, – напомнила о грядущих неприятностях Рита.
Она пыталась его удержать. Все-таки эта история дойдёт до ее отца. Будет большой скандал. Она смотрелась сейчас нашкодившим ребенком. Натворила дел и теперь терзалась страхами – расскажут о её проказах взрослым или же всё сойдёт ей с рук?