Я теперь шинигами

-Stilinski

— Так, и как же тебя вернуть? — Ячиру сидела на мягкий подушках и пила чай. Цуми пожала плечами, продолжая смотреть в окно. Но потом девушка перевела взгляд на розоволосую и слегка нахмурилась, наблюдая за ней.

— Малышка, а сколько у тебя реацу? — Цу даже сама не поняла, что спросила. Просто ляпнула первое, что подумала. — Если я правильно полагаю, то проблема не в их памяти, а в их силе.

— Раньше была ниже среднего, а сейчас практически равна реацу капитанов, — щелчок пальцев и Цу соскакивает с подоконника и подходит в Ячиру. Она садится

рядом с ней и внимательно изучает девочку. Прикасается к ней, а после вытягивает всю лишнюю реацу. Ячи тихо шипит, а Цуми чувствует, как её печать снова начинает проявляться. — Цумико, это не игрушки. Зачем ты забрала реацу?

— Оно выше твоей нормы, — говорит Крайс, откидываясь на спинку стула. Кожа почти перестала шелушиться, но в некоторых местах, где почти уже до мяса слез кожный покров, она продолжала слазить. — Если у тебя реацу стало выше, то и у других естественно тоже. И я знаю, что нам нужно делать.

— И что же? — Ячиру внимательно следит за тем, как Крайс наливает себе чай и делает один маленький глоток. Хоть ей и больно, а жить то как-то нужно. — Ты собираешься высосать у них всю реацу?

— Не всю. Нет, я не настолько жестока. Они восстановиться не успеют, — Цу слабо улыбнулась, а Ячи села по ближе к подруге. Она собиралась выслушать её, хотя и знала, что с ней все идеи становятся безумными и опасными для жизни.

— Как я понимаю, их для начала нужно будет разбудить? — Крайс кивнула и взяла бумагу и ручку. Она на время задумалась и начала писать или рисовать, Ячи не совсем поняла. Минут через пять всё было закончено, и Цу, положив листочек на стол, начала объяснять.

— Вот смотри, — проговорила она, ноготком тыкая в цифру «1», — сначала нам нужно найти большую комнату. Потом я призову своих дзанпакто, после чего ты должна разбудить их и привести в эту комнату. А там я уже заберу у них своё реацу.

— Оно не… Стоп. Ты хочешь сказать, что лишнее в нас реацу твоё? И поэтому они ведут себя так странно? — Ячиру резко подскакивает и отходит от Цу на несколько шагов. — Почему тогда на меня это не подействовало?

— Во-первых, да, реацу моё. Во-вторых, они ведут себя так странно, потому что моя сила совершенно иного уровня, она не зависит от реацу, она зависит от духовной силы. Это немного разные вещи. Я потом объясню. И в-третьих, ты ещё ребёнок, поэтому на тебя и не действует моя сила, — Цуми вздохнула, прикрыв глаза. Она уже допила свой чай и сейчас сидела в позе лотоса и как бы спала. — Нам нужно закончить всё до конца дня.

====== Глава 2. Часть 9. ======

— Сегодня? Я не думаю, что мы успеем, — тихо проговорила Ячи, наливая себе ещё чаю. Цу смотрела куда-то в пол, раздумывая над словами девчушки, но все же отрицательно помотала головой.

— Успеем, не сомневайся. Я пошла призыв делать пока, — Цу осторожно поднялась и вышла из комнаты. Самой просторной была её комната, и поэтому девушка решила обосноваться там. Сев неподалёку от балкона, бирюзоволосая села в позу лотоса и прикрыла глаза. — Я призываю вас.

Без имён призывать дзанпакто было опасно. Но Крайс решилась на это, ведь сил уже не было. Минута, две, три… Свет озаряет комнату, и вскоре все её дзанпакто становятся рядом с ней

и смиренно ждут.

— Ячи, быстрее, я больше не выдержу, — тихо говорит Цумико, жмурясь от боли. Тело и так всё разрывало от дикой боли, а обильная трата духовной энергии делало девушки лишь слабее.

— Цуми, я здесь! — Ячиру вбегает в комнату, а следом за ней и все остальные ребята. Мигом их обхватывает золотистый свет, а после они вновь чувствуют ту самую дикую боль, что голубоглазая причинила им в прошлый раз.

— Крайс, — первым начал вспоминать Бьякуя. Девушка усмехается, чувствуя как сила вновь возвращается к ней. Вслед за Кучики очнулся и Кен. Хоть у него и было довольно много реацу, магия Цу и его духовная сила никак не сочеталась и дружить не хотела.

Медленными шагами, принося дикую боль всем, включая Цу, магия вернулась к хозяйке. Вместе с ней вернулась и память друзьям. Когда всё закончилась, девушка лишь слабо улыбнулась и упала, больше не имея сил подняться. Её дзанпакто исчезли, и сейчас всё, что хотела девушка, так это отдохнуть.

— Она пробыла в призрачном состоянии несколько дней? — Тоширо сейчас сидел на краю кровать и держал Цумико за руку, пока та тихо спала под одеялом. Её раны уже давно были обработаны и постепенно заживали. Хицугая посмотрел на других капитанов и устало вздохнул. — Странная девушка она. И её тату очень странное.

— Это не тату, а символ её жизни, — на данный момент Унохана, капитан четвёртого отряда, сидела в кресле с книжкой в руках и как раз рассматривала символ. — Те, кто помечен этим знаком, обычно невероятно выносливы и сильны. А ещё, в зависимости от цветков, у них может быть от двух до двадцати воскрешений.

— То есть, она практически бессмертна? — Кенпачи расположился на подоконнике, оттуда внимательно изучая спящую девушку. Унохана отрицательно помотала головой, и, кажется, Хицугая облегченно выдохнул, услышав эту новость.

— Она не бессмертна ни в коем разе. Она не умирает, если смертельный удар ей наносит кто-то в бою. Да и цветки эти не вечные. С каждым разом они исчезают и, когда исчезнет последний, она умрет. Медленно и мучительно. Как умирала эти несколько дней, — Тоширо сильнее сжал руку Цуми, услышав черноволосую. Он никогда и не мог подумать, что его Цуми может умереть так просто, просто лишившись своего символа.

— У неё же есть ещё цветки! Тогда какого черта её символика исчезла?! — Тоширо сначала повысил голос, но после вновь поутих и уткнулся взглядом в пол. Было чертовски больно осознавать то, что он мог потерять Цуми в одно чертово мгновенье.

— Довольно сильное заклинание. К счастью, его могут прочитать только капитаны Готея. Ну и сильные волшебники из этого мира, — капитанша лишь пожала плечами в незнании ответа на этот вопрос. Она и сама переживала за Цумико, ведь помнила её ещё маленькой, совсем беззащитной девчушкой. Девушка помнила, как голубоглазая прибегала к ней в казармы вся израненная и с улыбкой на лице. К сожалею, с тех пор, как девушка чуть подросла, она практически перестала улыбаться, но всё также упорно приходила к черноволосой практически каждый день с новыми ссадинами и синяками.