Я токсиколог
Шрифт:
Морозов снимает трубку.
— Василь Петрович! Категорически приветствую. Скажи, Ахмета неделю назад кто у тебя забирал? Я мафию развожу? Какую мафию? Африканскую? С этого места поподробней!
Выясняется, что за Ахметом и впрямь приехал его соплеменник.
— Петрович! Дай-ка его координаты. Ну, скинь файлик, будь человеком! Бутылку? Да хоть две! У меня пол-ящика конфиската стоит. «Драконий пот».
Я отчаянно мотаю
— Знаю, что паленый, а мы его водочкой разбавим. Ага, по рукам. Ну, давай.
В углу экрана начинает мигать конвертик с почтой. Морозов открывает файл.
Зелимхан Безымянный. Место жительства — проездом. Место работы — Космоспецстрой, ведущий инженер. Не слабо. Фотография. Так. Понятно. Значит моя Ольга — Зелимхановна. Бывает хуже, но реже.
— Старлей, — говорю. — Хочешь еще галочку? Пойдем, протокол на месте составишь.
Морозов схватывает на лету.
— Погоди, парадный китель надену. Вас в этот спецстрой на порог не пустят.
Звоню Ольге, объясняю ситуацию и договариваюсь встретиться через полчаса у подъезда учреждения.
Морозов надевает парадный мундир с рядком медалей.
— Ничего себе, — говорю. — Боевые ордена?
— Ну так, — он пожимает плечами. — Вот эти две побрякушки для девчонок…
— А эта, «За отвагу»?
— А это мы ящериц на южных границах отстреливали.
Скромно. С достоинством. Знаю я этих ящериц — три метра от носа до хвоста и бластеры из лап не выпускают.
Честно говоря, я ожидал, что к Космоспецстрою прибудет вторая половина землячества, но там была только Ольга. Через пять минут подошла ее мама. Вы когда-нибудь видели бледного негра? Цвет почти такой же, только губы белые.
Заходим. Охрану на вахте разгоняет Морозов мундиром и медалями. В вестибюле висит доска почета, вторым в верхнем ряду — Зелимхан. Ольгина мать смотрит на фотографию. Долго смотрит. Потом хватает за рукав проходящего мимо сотрудника.
— Где он? — отрывисто говорит она, показывая на фотографию. Сотрудник сообщает где. На пятом этаже.
Ведущий инженер проводит совещание. Врываемся в предбанник — капитан, звеня медалями, мама и мы с Ольгой в кильватере. Секретарша пытается преградить дорогу. Хе-хе!
В кабинете за длинным столом сидит с десяток сосредоточенных людей. В торце — высокий негр с европейскими чертами лица что-то вещает.
— Женщина, — говорит он утвердительно. — Я Вас знаю.
Ольгина мама подходит к нему вплотную.
— Зелик, — говорит она. Дальше не может. Слезы текут по лицу, оставляя дорожки. Зелимхан осторожно подбирает каплю на щеке. — Зелик, ты вернулся.
Она припадает к нему и утыкается носом в пиджак. Зелимхан обнимает сначала неловко, потом все уверенней. Моторные навыки не стираются вместе с внешней памятью.
— Она его жена, — объясняет Морозов собравшимся. — Он пропал без вести десять лет назад, а сейчас мы его нашли.
Собравшиеся сопереживают. «Санта-Барбара», серия 7654. Женщины рыдают, мужчины хмурятся. Занавес.
Счастливый конец не будет окончательно счастливым, если я кое-что не дорасскажу.
Члены экспедиции держали друг с другом связь через маячки — та штука с кнопками, которую я нашел у Ахмета. Их собрали вместе, объяснили, кто они есть и чего именно они члены, развели по семьям. Не всех. Штурман успел жениться и остался с новой женой. У Зелимхана тоже была какая-то пассия, но Ольгина мама ее аннулировала.
У нас с Оленькой тоже все хорошо. Я теперь смело и по-хозяйски могу ее взять за руку и даже за ногу, что частенько проделываю.
Вернуть память членам 28 межгалактической экспедиции пока не удается. Ребята явно подверглись какому-то воздействию. Ни сканирование мозга, ни гипнорепродукция не дали результатов. Интересно, что у Ахмета в составе крови обнаружились токсины в таком количестве, при котором человек обычно не выживает, даже фальшивый «Драконий пот» на него не действует. Палыч пишет по Ахмету докторскую и считает, что восстановление памяти возможно, надо только подобрать подходящую методику. Думаю, что у него получится.
А по части нашей работы… Ох, что-то не верю я, что человечество само по себе выберется из пандемии алкоголизма, наркомании, токсикомании простой и магической. Что такое наши методы? Ерунда, погоня за уходящим поездом. Кто-то из великих говорил, что болезнь надо не лечить, а предупреждать. Но боюсь, что сейчас эта задача нам не по силам, и решить ее сможет разве что медицина будущего.