Я тоже её люблю
Шрифт:
Вспомнив Катю, тарахчу себе под нос “чёрт”.
— Всё хорошо? — взволнованно поглядывает в зеркало заднего вида водитель. — Остановить машину?
— Нормально, Слав. Едем дальше.
— В "Билдинг Строй"?
— Именно.
Напрягаюсь, вспоминая Батурина. Не хочется видеться с этим скользким типом, но отныне придётся и довольно-таки часто. Мы же теперь деловые партнёры, чтоб оно всё… Ладно. Как-нибудь переживу, если только смогу держаться на расстоянии.
Не замечаю, как
***
— Егор Антонович, здравствуйте.
На соседний стул садится помощница. Весьма неожиданно, стоит сказать.
— Доброе утро, Екатерина Денисовна. А что вы делаете на собрании в "Билдинг Строй"?
— Принесла вам документы, — отвечает официальным тоном без единого намёка на какую-то обиду или ещё что. — Вы забыли проекты. Я привезла.
— Спасибо, — прикасаюсь к тонкому запястью и тут же убираю руку, замечая на лице помощницы волнение. — Кать, я хотел извиниться за вчерашнее.
— Ничего не говорите. Я уже ухожу.
Передав пластиковую папку, Катя робко улыбается. Ей трудно, да. Смотреть мне в глаза и делать вид, что всё нормально — непросто.
Мне тоже нелегко. Невольно вспоминается прошедшая ночь. Картинки смазанные, без деталей, но факт остаётся фактом. Мы переступили черту и теперь как раньше ничего уже не будет. Я не смогу спокойно смотреть в сторону этой девушки, а она… Даже не представляю.
— Встретимся в офисе, — говорю Кате напоследок и провожаю взглядом женскую фигуру.
В воздухе появляется шлейф цветочного запаха. Духи Катерины не фиалки, кровь не будоражат, не заставляют сердце биться чаще.
Начинается собрание.
Батурин долго рассказывает о перспективе текущего проекта. Я слушаю его внимательно не перебивая.
Только всё время хочется задать один и тот же вопрос: “Как давно он женат”. Не спрашиваю, конечно же. Просто нужно время привыкнуть, осознать. Это будет трудно — настолько, что я с трудом представляю дальнейшее сотрудничество с его компанией.
— Егор Антонович, а почему вы молчите? Вам не понравилась идея с реконструкцией детской школы?
— Сначала нужно посмотреть проекты. Рассчитать стоимость работ.
— За финансовую часть не волнуйтесь. Все расходы я беру на себя.
Удивляюсь, изгибая бровь, а Батурин ухмыляется. Поправив пиджак, подмигивает мне. Выглядит это странно.
— Это моя идея. Значит, воплощать её в реальность — мои заботы.
— Решили заняться благотворительностью? Проект однозначно неприбыльный.
— Школа давно заброшена. Местные жители учат своих детей в соседнем селе за десять километров.
Напрягаюсь. Дело приобретает новые обороты. Похоже, Батурину нужно молчаливое согласие местных жителей, ведь вблизи села планируется строительство завода по переработке отходов. Конечно же, фильтрационные системы гарантируют очистку выбросов в воздух, в том числе и очистку от специфических запахов, но всё-таки…
Реконструкция школы выглядит не иначе как подкуп.
— Так что? Вы со мной, Егор Антонович?
— Я бы хотел посмотреть на эту школу вживую, так сказать.
— Отлично. Очень скоро у вас появится такая возможность.
— Предлагаете поехать прямо сейчас?
— Вы против? — прищуривается Батурин, затем переводит взгляд куда-то за мою спину.
Я даже не успеваю что-либо ответить, как в зале для собраний открывается дверь.
Стук каблуков. Знакомый аромат фиалок щекочет ноздри.
Продолжаю сидеть на месте ровно, даже голову не поворачиваю.
— Кстати, разрешите представить вам руководителя проекта по реконструкции школы, — поднявшись с председательского кресла, Батурин размашистым шагом движется вперёд.
Оборачиваюсь.
И слежу за Тагиром взглядом, не понимая сути происходящего.
Бред какой-то. Это всё слишком жестоко, чтобы быть похожей на правду. Вчера я не обознался. Не ошибся! Жена Батурина — девочка из прошлого.
Осознание этого факта сражает меня наповал, приземляет прямо на лопатки. Неожиданно больно, хотя прошло десять лет.
Словно приклеенный к стулу, сижу на своём месте, искоса поглядывая на супружескую пару. Юля ведёт себя сдержанно, едва заметно улыбаясь, а Батурин — наоборот. Я вижу в его глазах знакомые огни, узнавая себя. Когда-то я тоже любил эту женщину. Боготворил. Но она…
После всего, что случилось, я хочу испытывать к ней равнодушие, но не получается. Ненависть острыми клыками вгрызается мне в глотку, отчего я дышу через раз.
— Егор, вы же помните Юлю, мою жену? — обращается ко мне Батурин.
— Да. Склерозом не страдаю, — отвечаю я.
— Отлично. Я хочу, чтобы вы помогли моей жене реконструировать школу. Поможете, Егор Антонович?
Егор
У Батурина звонит мобильный телефон. Извинившись, он выходит из зала для совещаний, оставляя нас со своей супругой наедине. Неприличное молчание царит в зале. Нужно что-то сказать; хотя бы для приличия спросить какую-то ерунду, но я молчу. Юля тоже молчит, опустив взгляд в пол.
Осмеливаюсь подойти ближе. Вздрогнув, Юля обнимает себя за плечи обеими руками. А я скольжу взглядом по тонкому запястью, опускаюсь ниже и останавливаюсь на обручальном кольце.