Я твой Ад
Шрифт:
Делаю так, как он всегда любил. Колесников предпочитал заниматься сексом, а не любовью. И этот секс всегда был у нас необузданным, диким...
В какой-то момент он укладывает руку на мой затылок и вынуждает наклониться. Нежно целует в губы. Потом поднимает спинку кресла и двигает его обратно к рулю. Открывает дверь.
Смотрю на него ошарашенно. Во-первых, мы голые, а во вторых немного заняты...
– Давай-ка, на заднее сиденье, Вик, – командует Ян, приподняв меня с себя.
Я выбираюсь из машины и быстро
Ян выходит следом и открывает для меня дверь. Прямо на улице избавляется от порванной рубашки, брюк, боксёров, обуви. Я сдираю с себя юбку и ложусь на спину. И дрожу от предвкушения, когда Ян забирается в машину и захлопывает дверь, погружая нас во мрак. Устраивается между разведённых в нетерпеливом ожидании ног, и когда его член касается моего лона, врывается внутрь.
– Вика... – шепчет, покрывая лихорадочными поцелуями моё лицо. – Я так виноват перед тобой... Втянул тебя во всё это, – говорит с отчаянием, одновременно яростно вколачиваясь в меня.
Накрываю его губы ладонью и качаю головой. Он замирает на секунду, а потом его движения становятся медленными и глубокими. Очень похожими на занятие любовью…
– Да, это всё моя вина, – продолжает Ян, когда его рот вновь оказывается на свободе.
Я снова качаю головой.
– Давай опустим этот трёп, Колесников! Ты ввязался во всё это, чтобы спасти меня от замужества. А потом мы оба погибли... И всё это время я была мёртвой. Но именно ты сегодня вдохнул в меня жизнь...
Глава 22
Колесников
Это её глаза... её волосы... тело. А к новому лицу я смогу привыкнуть. Ведь это просто маска, за которой скрывается моя Вика... её душа, к которой я тянулся всем своим естеством, но не понимал, почему.
А теперь, конечно, понимаю.
Рано или поздно я бы узнал её душу и без помощи Игната. Он просто немного упростил мне задачу.
Наконец-то я держу в объятьях свою любимую девушку...
Вика делает судорожный вдох, когда по её телу проходит дрожь оргазма. Впиваюсь в раскрытые губы в жадном поцелуе, ловя её стоны. Выпивая их до дна. Смакую вкус губ, вдыхаю аромат кожи. Как животное... самец, который, наконец, нашёл свою самку.
И я хочу заполнить её собой до предела. Быть внутри её лона и сердца. Излиться в неё, чтобы сделать своей бесповоротно.
Приподнявшись на локтях, яростно вколачиваюсь, а Вика вонзает в мои плечи ноготки и стонет от наслаждения... и от боли, которую я наверняка причиняю, потому что изголодался по ней.
Волны удовольствия пронизывают всё тело и обрушиваются в пах. Прошептав её имя, замираю и изливаюсь, не вынимая члена. Потом продолжаю медленно двигаться, наполняя своим семенем. С нежностью целую в
Вика проводит ладошками по моей спине, скользит вниз к пояснице и замирает, наткнувшись на шрамы. Осторожно ощупывает их, и я чувствую, как её руки дрожат. Приподнявшись, смотрю в голубые глаза, наполненные печалью.
– Ты ведь сильно пострадал в том пожаре, – догадывается она.
– Это уже неважно, – говорю с беззаботной улыбкой. – Шрамы – ничто по сравнению с тем, через что я прошёл, когда был на твоих похоронах.
Не хотел говорить об этом. Вообще не хотел поднимать тему прошлого, потому что сейчас меня волнует только этот момент и то, что будет завтра. Ну и много лет спустя. Но вместе с оргазмом меня накрыло понимание её слов.
«Сегодня ты вдохнул в меня жизнь», – сказала Вика. А значит, она всё-таки несчастлива в браке. И мой ад, наконец, разрушился, потому что я теперь могу быть со своей девушкой.
К чёрту хирурга! Она уйдёт сегодня со мной!
– Я узнала о твоей смерти, только когда вернулась в город. Три года считала, что ты жив-здоров и просто передумал бежать со мной... И мне чертовски стыдно, что я так думала.
– Не вини себя, Вик, – говорю успокаивающе и прикасаюсь губами к её лбу. – Между нами всегда что-то стояло. Или кто-то. Твой брат... Алиев. Но теперь все стены разрушены, и мы можем уехать. Вместе!
Смотрю в её глаза, но не вижу в них воодушевления. Всё-таки выхожу из неё и приподнимаюсь. Вика сразу подтягивает ноги, согнув их в коленях.
– Ну же, Вик... – схватив девушку за подбородок, вынуждаю смотреть себе в глаза. – У меня есть деньги, связи. Да у меня всё есть, понимаешь?! Только тебя не было. И вот, наконец, я тебя нашёл. И я больше не буду твоим адом, каким был прежде. Потому что смогу превратить твою жизнь в рай. Обещаю! Ты ни в чём не будешь нуждаться. И я буду любить тебя всю жизнь. Гарантирую! Помнишь, как мы мечтали?! Домик где-нибудь на юге Франции. Детишки...
Она улыбается, а в глазах стоят слёзы.
Я не понимаю...
Вика сжимает мою руку, и мне приходится отпустить её лицо. Переплетает наши пальцы. Смотрит мне в глаза с теплом и любовью, но... Но есть в них что-то, напоминающее безысходность.
А потом она тихо шепчет:
– Я пока не могу уехать...
Во мне вновь сгущается тьма. Сжав челюсти, стараюсь утихомирить взбушевавшиеся нервы, но у меня хреново получается.
– Ты любишь своего мужа? – выплёвываю и тут же жалею о сказанном, потому что по её щекам начинают бежать слёзы. Сжимаю лицо девушки в ладони, сокрушаясь: – Прости! Прости, я сказал, не подумав. Просто я не понимаю, Вик! И чертовски, блядь, устал от этого непонимания. Прошу, расскажи мне всё!