Я — твоя Кошка
Шрифт:
— Все, моя дорогая. Дальше сама. Четвертый этаж, дом без лифта. Ключи у тебя, обживайся там и располагайся. Мой телефон найдешь в новых контактах: Двариг Леонид Глебович. И вообще будь осторожна, главный наш фигурант все еще на свободе. Муж твой совсем не просто так в госпитале валяется. Ясно?
Все это протараторив, котогном всунул мне в руки сумку и бесцеремонно толкнул в темноту, дверь за мной быстро захлопнув.
Куда уж ясней...
В темной-темной комнате.. до которой мне еще надо как-нибудь доползти, по темному-темному подъезду,
Тупица! У меня же с собой телефон!
Включила фонарик, осматриваясь. Интересно, а у них тут освещение не предусмотрено?
— Странно... — уже знакомый мне голос раздался откуда-то сбоку. Щелкнула клавиша выключателя, и свет, наконец, загорелся. — Почему-то не среагировало.
Под лестничным пролетом оказалась широкая прочная дверь, из-за которой выглядывала очередная весьма колоритная личность.
В моем человеческом представлении консьержами в подобных местах должны быть обязательно гномы.
Хоббиты, дворфы или кто там еще существует из «малых народов», если вспомнить все сказки и фэнтези. А! Цверги еще. Целая шайка.
И снова разрыв моих скромных шаблонов.
Практически весь дверной проем, ведущий в загадочное помещение под лестницей, занимала большущая женщина. Ростом повыше многих крупных мужчин. Она надо мной возвышалась, как будто скала.
Форм совершенно кустодиевских: высокая крупная грудь, бедра крутые, ноги, прикрытые длинной складчатой юбкой, явно фундаментальные. Полные гладкие руки, задрапированные мягкими складками белой трикотажной блузки, аккуратные круглые пальчики с безупречным классическим маникюром, были украшены золотыми перстнями.
Не то чтобы я ее бесцеремонно разглядывала. Цепкий взгляд женщины сразу же видит детали. Например: дорогую, удобную обувь. Я после встречи могу человека в лицо не узнать, но фасон его тапочек обязательно вспомню. На голове крупной женщины возвышалась почти что Пизанская башня, сложенная из целой кучи блестящих платиновых волос.
Хороша.
Целое подлестничное сокровище. К слову сказать, у нее даже фигура была. Просто много ее очень было, этой самой фигуры.
— Ключ с собой? — рядом звук этого голоса звучал даже еще обворожительней. Наверное, бывшая оперная дива. Или даже не бывшая.
— Ага, — я в ответ робко проблеяла.
— А ведь ты не дойдешь... — разглядывая меня при уже ярком свете, она констатировала убежденно.
— Доползу, — я постаралась быть более убедительной. Кто его знает, что тут делают с теми, кто «не доходит».
— Пойдем! — прозвучало тоном, не терпящим возражений.
Спорить возможности не было. Разница в весовых категориях, знаете ли.
И я поплелась...
За дверью в каморку под лестницей оказалась совсем немалюсенькое помещение. Гладкий мраморный пол, большой кожаный диван, полукругом стоящий в центре,
Ничего себе. В дальнем углу помещения поблескивали две зеркальные раздвижные двери. Когда мы входили, одна как раз закрывалась за быстро вошедшим под лестницу посетителем.
— Аве, Сирена Игнатовна. Как ваш застарелый артрит? — очень высокий мужчина откровенно готической внешности. Черный винтажный костюм, стоечка белой рубашки с жабо. В руке поблескивал аспидными боками пузатый кожаный саквояж.
Когда я удивляться устану?
— Аве, Викто?р. Вашими моли... знаниями. Благодарю покорно, теперь каждое утро с десяток дорожек, как в молодости!
Открыв рот совершенно невежливо, я изумленно хлопала глазами. Потом, уже вежливо улыбнувшись Виктору, сделала вид, что разглядываю диван.
— У нас новенькие? — его ответная улыбка больше походила на голодный оскал. Но я нынче не из пугливых. И не таких повидали недавно.
— Да, молодожены. На ваш этаж заселяются.
Виктор тут же ко мне потерял интерес и, отсалютовав пальцем этой самой... Сирене, быстренько смылся.
— Вампир. Настоящий, из тех, — почему-то консьержка ткнула пальцем в светильник на потолке. В виде полной Луны был светильник. Это если включить воображение. А оно у меня невыключаемое.
Соседи-вампиры. Прекрасно! Ничего нового, между прочим. В моей съемной квартире все соседи были вампирами. Особенно те, кто постоянно забывал на ночь выключить строительный перфоратор.
Приняв вид еще более важный, Сирена Игнатовна проводила меня до зеркальной двери.
— Это служебные порталы. Левый — для дальних локаций, вход строго по записи. Правый — локальный. Жильцы в него допускаются только в особенных случаях.
Я почему-то попятилась. Может, ну его? Я лучше ножками доползу.
В ответ на попытку сбежать меня совершенно бесцеремонно схватили за шиворот и закинули внутрь кабины портала, как собачку какую. Если бы были силы обидеться и взбрыкнуть или хоть что-то сказать.... Но их уже не было.
Когда дверь портала открылась, я с удивлением обнаружила самый простой коридор. Никакой не волшебный, обычный. И двери простые, и лампочки в тусклых светильниках под потолком. Даже коврики перед каждой дверью резиновые, тривиальные. Глазков в дверных полотнах только не было почему-то. И... скважин замочных.
А куда пихать ключ?
Пережитое за этот день вдруг накатилось как будто вагоны с бетонными блоками. Голова пошла кругом.
Наедине с нашими бедами я снова осталась одна. Марк сейчас в госпитале, и как бы он не храбрился, я видела: ему очень плохо и больно. Абрашки наверняка с радостью перевели дух после моего стремительного отъезда. Родители... к счастью, они искренне думают, что у меня медовый месяц.
А ведь так оно как бы и есть. С момента нашей с Котом первой встречи заканчивался седьмой день. Неделю назад в это самое время я брела босиком под дождем.