Я твоя
Шрифт:
– Да, но они в основном хотят замуж за тех, кто ходит хотя бы во второй, а еще лучше - в третий, - мрачно сказал Зарин.
– А мне кажется, ты просто комплексуешь, - наклонил голову Шон.
К ним подошла официантка, очень жизнерадостная, и он улыбнулся девушке, делая заказ. Зарин, все еще пребывая в своих мыслях, попросил счет.
– Вот, - сказал ему Шон, когда девушка ушла.
– А она, между прочим, тебе улыбалась.
– Кто?
– не понял Зарин, и тут же дернул головой в сторону официантки, - Лиана? Она всем улыбается, я ее десять лет знаю.
– Ну и что, что ты ее десять
– Уорд, ты... думаешь, я ей нравлюсь?
– вдруг серьезно спросил Зарин и снова посмотрел в сторону девушки. На его лице отразились мучительные сомнения, затем - размышления, а потом - снова сомнения. Он даже губу покусал, словно ребенок, решающий сложную задачу в контрольной работе. Подумать только, пятьдесят три местных года человеку. Не говоря еще о земном возрасте.
Шон дернул уголком рта, пытаясь скрыть улыбку, но в конце концов не справился с собой и засмеялся.
– Тьфу, да ну тебя, Уорд, - Зарин бросил салфетку и обиженно отвернулся.
Шон зевнул и в который раз потянулся к коммуникатору, чтобы взглянуть на часы. Рабочий день выдался на редкость скучный. После обеда они еще немного поболтали с Зарином, потом разошлись в разные кварталы. Ничего не происходило, вообще ничего. К нему никто не подходил, никто не дрался на улицах, спящие вели себя как обычно: быстро проходили деловой походкой или медленно бегали по улицам.
Шон уже насмотрелся на этот феномен: пока спящие оставались спокойны, они могли передвигаться довольно быстро. Стоило им чего-то испугаться и побежать, как ноги отказывались подчиняться, как будто приклеиваясь к асфальту. Тогда спящие падали на четвереньки и принимались ползти, но тоже мучительно медленно, поминутно оглядываясь в ужасе. Уорд хорошо помнил это мерзкое ощущение по собственным снам. Стоит решить, что надо бежать - и все. Будто находишься глубоко под водой, которая оказывает сопротивление каждому движению. Он обходил этих бедолаг, стараясь не смотреть на них, как будто боялся их смутить, хоть и знал, что они не могут его видеть.
Свернув за угол, он увидел мальчика с тонкими серыми крылышками, лет семи. На нем были желтые штаны, а в руке большая машинка. И глаза заплаканные - проснувшийся ребенок. Он никуда не бежал, не полз. Он стоял посреди улицы и широко раскрытыми глазами созерцал людей вокруг, которые производили на него впечатление безумцев. Мальчик пытался обращаться к проходившим мимо него дядям и тетям, но никто не обращал на него внимания. Увидев, как одна женщина толкнула малыша, проходя мимо, и он едва не упал, Шон встрепенулся. Он осознал, что некоторое время просто стоял и смотрел на мальчика, ошеломленный, забыв обо всех инструкциях. А инструкция, между тем, гласила, что проснувшегося ребенка нужно немедленно увести из города спящих.
– Привет, - широко улыбаясь, чтобы успокоить мальчика, Шон подошел к нему.
– Здравствуйте, - пролепетал тот, глядя на него снизу вверх, как крохотный гномик на великана. Шон присел на корточки:
– Ты потерялся? Как тебя зовут?
– Майкл, - пролепетал мальчик, - я... я искал маму.
– Мы ее обязательно найдем, Майкл, - уверенно сказал Шон, - посмотри мне в глаза.
На секунду
– Ой, - мальчик завертел головой, не понимая, что произошло.
– Все в порядке, не бойся, - Шон взял ребенка на руки и прошел с ним внутрь огромной пещеры. Один из агентов, скучавших за стойкой, поспешил навстречу, едва увидев мальчика. Он мгновенно посмотрел малышу в глаза:
– Привет, малыш. Как тебя зовут?
– Майкл.
– Вот здорово. Иди ко мне, я тебе покажу чудесную игровую площадку. Ты такой еще не видел.
– А мама...
– А твоя мама скоро придет, - не моргнув глазом, соврал агент.
– Мы уже ей позвонили. Ты поиграешь немного, и она придет.
– Хорошо, - пролепетал мальчик.
Шон удивленно моргнул, глядя, как мальчик доверчиво прижался к агенту. Если бы он не знал, что неспящих нельзя гипнотизировать, то непременно бы подумал, что тот приворожил малыша.
Агент, тем временем, молча кивнул Уорду, предлагая следовать за ним, и Шон пошел за ним через зал, а потом по длинному коридору, уходящему внутрь скалы.
Возле одной из дверей агент остановился, отодвинул ее, и Шон потрясенно замер. За ней оказалась огромная игровая комната, где веселились десятки детей. Там было столько игровых сооружений, сколько он и не видел никогда в одном месте. Качели, горки, тоннели, батуты, лесенки, бассейны, наполненные мягкими мячиками, карусели, канатные дорожки, качающиеся лошадки. А уж всевозможных игрушек там было столько, что хватило бы на сотни и сотни маленьких девочек и мальчиков.
Ватага малышей находились под присмотром трех аниматоров, которые играли с самыми маленькими и следили, чтобы дети постарше не обижали друг друга.
– О боже, - прошептал он, пораженный. Агент улыбнулся мальчику и спустил его с рук.
– Ну что, поиграешь здесь?
Не сомневаясь ни секунды, ребенок взвизгнул от радости и бросился к ближайшим качелям.
– Как это?
– изумился Шон.
– Что именно?
– агент закрыл дверь в игровую и последовал дальше по коридору. Уорд поспешил за ним.
– Как вы его так быстро убедили? Я думал, он сейчас плакать начнет и к маме проситься...
– Бывает и так. Но обычно все-таки дети доверяют взрослым, если уверенно с ними говорить.
– А я читал, что детей в Первом не держат. Что Ксеар их удаляет и запрещает новый вход в миры до шестнадцати лет.
– Так и есть. Мы же не можем разлучить их с родителями, - пожал плечами агент.
– Кроме того, воспитывать их здесь некому, да и расти они будут слишком быстро по сравнению с реальностью.
– Но что они там делают?
– не понял Шон.
Агент глянул на него с тоской человека, который вынужден разъяснять кому-то таблицу умножения:
– Детей появляется здесь очень много. Кратно больше, чем взрослых. Их отлавливают по всему Первому, не говоря уже о втором и третьем мире - чуть ли не каждые десять минут. Ксеар не может каждые десять минут прилетать сюда, чтобы удалять их. Поэтому он делает это дважды в день, а до тех пор они развлекаются в игровой. Их кормят пирожными и шоколадом с газировкой... малышковый рай. Вы новенький, офицер?