Я у мамы дурочка
Шрифт:
– Сценарий учебного фильма.
– По какому заказу?
– Не знаю ещё, – ответила я, хотя прекрасно знала. Инстинкт, выработанный за семнадцать лет работы…
День летел, как сумасшедший. Мне дали только этот, единственный, на всё про всё – приказ о возвращении, командировка,
Кто-то окликнул меня в коридоре:
– Света, тебя ждут у главного!
– Иду, спасибо!
В кабинете за столом для заседаний сидело человек двенадцать ведущих специалистов, всех я знала по именам, почти со всеми была на ты.
– Проходи, садись. Ну, Света, как ты могла! В лифте! И кому – известному провокатору! Он прямо из лифта пошёл в первый отдел и накатал докладную, что ты сказала про сценарий и назвала шифр изделия!
Я онемела. Не придала же никакого значения утреннему разговору!
– Ребята, что бы вы ни сказали – у вас и слов таких не найдётся, какие я сама себе говорю! Я просто расслабилась за эти полгода! Но никакого шифра я не называла, не до такой же степени…
– Вот пойди в первый отдел и повтори всё. Какая командировка, если тебя лишат допуска! И уволят, не сомневайся, не возьмут ни на какую работу!
Я выхожу из кабинета и прислоняюсь к стене в коридоре. Ну, Николай Семёнович, ну, виртуоз! Ему бы в органах работать… А может, он и работает там.
Я хочу писать этот сценарий! Я хочу в Москву!
Но поверят ли мне, что я не называла шифр изделия? Надо вспомнить, кто из знакомых был в лифте. Не могу, только его физиономия и маячит перед глазами.
Спускаюсь на второй этаж.
– Да, я знаю, что вы
– Простить себе не могу…
– Идите работайте, но будьте осторожны!
– Спасибо вам!
Медленно иду по коридору. Мне не верится, что всё позади, что Господь уберёг меня и на этот раз – женщина из первого отдела оказалась в этом же лифте! Совпадение? Я не верю в совпадения!
Он прошёл мимо меня, легко двигаясь на костылях, скользнул по мне спокойным взглядом. Он что, ждал меня в этом коридоре?
Я смотрела ему вслед. Пыталась понять и не могла – как это человек может делать подлости, не смущаясь, не отводя глаз!
Не понимала и сейчас не понимаю.
Как стать писателем
Книжку мою, оказывается, ждала не только я. Очередное собрание Союза отложили до её выхода! Наверно, всё же вмешалась Москва в мою судьбу.
В Союзе делали вид, что не понимают, почему моя книжка не выходила десять лет. Пётр Васильевич как-то говорил при мне:
– Мы спрашиваем у издательства, почему Светлану держали так долго? Отвечают – не росла.
– А теперь?
– А теперь выросла.
Чепуха, конечно, если смотреть по датам под стихами.
Приём в Союз в то время был сложнейшей процедурой. Самый начальный этап – секция поэзии, которой руководил Гарнакерьян. От него можно было ожидать чего угодно, поэтому на моё обсуждение пришло четыре члена правления – и поэты, и прозаики.
Конец ознакомительного фрагмента.