Я украду твоё сердце
Шрифт:
Прозрение мне дорого далось.
Но оно того стоило.
Я так долго чувствовал себя разрушенным и оторванным от всего. Одиноким. Не живым.
Но Ники собрала меня по кусочкам. И вдохнула жизнь. Дала надежду и якорь. Стала моим сердцем, за которое я готов умереть, если понадобится. Но что ещё важнее, ради неё я готов жить и бороться.
– Иди сюда, - зову смутившуюся жену.
Вскинув удивлённо брови, она тем не менее поднимается с кресла. И неспешно направляется ко мне. Завораживая каждым шагом. Пленяя золотом своих глаз.
Моя восхитительная, драгоценная девочка.
– Ты хочешь что-то мне сказать? – мурлычет, оказавшись рядом. Смотрит в глаза, кусая пухлую нижнюю губу.
М-м-м-м, так и съел бы.
– Да, - взяв её за руку, я тяну Ники к себе. Пока не устраиваю её у себя на коленях. Удовлетворённо вздохнув, прижимаю жену к груди. – Я люблю тебя.
– М-м-м, а я тебя, - извернувшись в моих объятиях, она поднимает голову и смотрит мне в глаза. – Что-то случилось?
– Нет, просто в который раз осознал, какое сокровище мне досталось, - улыбаюсь, склоняясь к её сладким губам. Уже представляя, как усажу свою соблазнительную жену на стол, разведу эти дивные ножки и толкнусь в медовую пещерку…
И словно в насмешку надо мной, в дверь внезапно стучат.
– Ваше высочество, ваше высочество, беда, - громко причитает кто-то с другой стороны.
Зарычав, отпускаю свою сладкую добычу и взмахом руки открываю магический замок. В кабинет вваливается Хамши, старший над слугами.
Увидев меня падает на колени, кланяясь до пола.
– Что случилось? – рявкаю, поднимаясь с кресла.
– Ваша матушка. Она исчезла.
– Как исчезла? – вскипаю окончательно.
– Принцессы Тамиры нет в её покоях. Охрана и слуги обыскивают дворец, но пока безрезультатно.
Мама не могла никуда деться из дворца. Я позаботился об этом ещё позавчера, как только доставил её из Сагиля. Значит, она где-то на территории. Надо её найти немедленно.
Но уже направляясь к двери, вдруг слышу как меня окликает Николь. Обернувшись, встречаюсь с её потрясённым взглядом.
– Мама? Она здесь, в этом дворце? – спрашивает, хмуря брови.
Бесы. Некрасиво получилось. Очень некрасиво.
– Да, - киваю. Вздохнув, нетерпеливым жестом прогоняю прочь слугу. Тот поспешно удаляется, пятясь и прикрыв за собой дверь.
– Тогда почему ты мне об этом даже не сказал? И почему не познакомил меня с ней? – я вижу в глазах жены непонимание и даже обиду.
Видят боги, я этого не хотел.
– Не сказал потому, что её пребывание здесь временное. Для матери скоро будет готов мой загородный особняк. Там уже практически закончен ремонт.
– Это должно мне что-то объяснить? Она не одобряет наш брак? Ты стыдишься меня? В этом дело?
– Не говори глупости! – невольно вскипаю.
Как ей объяснить, что я просто не мог этого сделать. Привести её к матери, позволить увидеть, какой та стала, какой безумной и не контролированной может быть. И что ещё хуже, позволить услышать весь тот сумасшедший, исполненный ненависти, бред, который мама несёт. Нет. Я не готов к этому. Не хочу, чтобы моя юная жена хоть как-то с этим сталкивалась.
Но, видимо, это уже не играет никакой роли. Ники всё равно всё узнала. И я, кажется, опять напортачил.
Глава 39
Николь
Не
Как он мог не сказать мне о таком? Мы ведь женаты. А это его мать.
Неужели по-прежнему мне не доверяет?
– Сколько она уже находится здесь? – прищуриваюсь, по старой привычке скрывая боль обиды за злостью.
– Два дня, - отвечает Азим, отводя глаза. – Ники, это не то, что ты думаешь.
– Да неужели? И что же это тогда? Объясни мне.
Я очень стараюсь держать себя в руках. Очень стараюсь не накручивать себя преждевременно. Но у меня не очень выходит.
– Это сложно объяснить, - муж вздыхает. И будто через себя переступает: - Помнишь, я говорил, что моя мать болеет?
– Да, что-то такое припоминаю, – киваю неуверенно, пытаясь восстановить в памяти всё, что слышала от него о матери.
А слышала, надо признать, совсем мало. Не только от Азима, а вообще.
О принцессе Тамире вообще мало что известно. После того как они с супругом были изгнаны и уехали в провинцию, она словно исчезла для всех.
– Чем она болеет? – спрашиваю тихо.
Это намёк, что причина в состоянии самой опальной принцессы?
– Это душевная болезнь, Ники. Она… повредилась рассудком, после того… как они с отцом были изгнаны, - лишённым эмоций голосом сообщает Азим. И звучит это так, будто ему даже для себя самого это тяжело признать. Тяжело и больно.
Ох, кажется, я опять поспешила с выводами.
– Это из-за смерти обеих дочерей? – мне больно задавать этот вопрос, поскольку я уже давно знаю, как болит моему мужу смерть сестёр. Софи не раз об этом говорила. И о том чувстве вины, которое он испытывает каждый раз, когда видит Рамину, ведьму из другого мира в теле своей самой младшей сестрёнки.
– Не знаю. Целитель души, приставленный к ней, говорит, что это, скорее всего, одна из причин. А вторая, как я думаю, это рухнувшие надежды. Моя мать уже видела себя королевой Босварии. И потеря этого… - Азим мрачно кривится. Качает сокрушённо головой. – Когда я виделся с ней сразу после их изгнания, она буквально потребовала, чтобы теперь я боролся за корону, раз уж мой отец малодушно отказался от этой борьбы. Но я отверг это требование, сказав, что мне корона не нужна. Она… не смогла меня понять. И выглядела просто сокрушённой. Это был последний наш разговор, когда она была… полностью в своём уме. Хотя даже в этом я уже не уверен.
– Боги, - шепчу, шагая к нему, чтобы обнять. Прижимаюсь всем телом в немой поддержке. – Мне так жаль. Я ничего не знала об этом. Извини, что набросилась.
– Всё в порядке, малышка. Я понимаю, как это выглядит со стороны, – обнимает он меня в ответ, прижимается губами к макушке. – Но тебе не стоит сомневаться в моём доверии. Оно принадлежит тебе всецело. Извинишь, если я оставлю тебя сейчас? Мать нужно найти как можно скорее. Из дворца она никуда не могла деться, но я не уверен, не причинит ли она себе вреда, оставшись без присмотра.