Я в любовь нашу верю...
Шрифт:
— А-а-ах… — девушки как раз шли домой, когда Макото вдруг остановилась и со сдавленным стоном согнулась пополам, тяжело дыша. Всего на миг она ощутила дикую боль, разрывающую сердце, а затем все прекратилось, обратившись в сосущую пустоту. Ее душа словно обратилась гигантскую темную дыру; хотелось разорвать грудь, чтобы избавиться от этого ощущения.
— Что с тобой? — встревоженные, Усаги и Минако подхватили подругу под руки и отвели в сторону, но ответа так и не дождались.
Из глаз Кино вдруг брызнули слезы, и она, схватившись
— Он… мертв… — с трудом выдавила она из себя два фатальных слова, и девушки, охнув, обняли Кино, уткнувшись лбами в ее плечи. — Я… почувствовала это.
«Моя любовь умерла вместе с ним», — мысленно добавила девушка, судорожно прижимая руки к груди, словно пытаясь таким образом закрыть сосущую пустоту в сердце, и зашлась в мучительных рыданиях без слез.
Скорбное молчание окружило девушек плотной белесой пеленой. Казалось, что гнетущее чувство потери эмпатически передалось от Макото к Усаги и Минако; девушки остро ощущали чужую потерю, точно это у них скончался кто-то очень близкий. Подруги крепче обняли сотрясающуюся от глухих рыданий Кино и подняли глаза к небу. Мрачные, свинцовые тучи затянули небосвод; где-то в их металлических глубинах прогремел гром. В мгновение ока тьма опустилась на землю — пронзительная, злая, холодная. Острое осознание грядущего несчастья наполнило три нежных сердца чувством панической тревоги.
Конец был близок.
Комментарий к 40. Личный кошмар Усаги Буду рада видеть вас в группе, посвященной фанфику: https://vk.com/selia_meddocs_group
Арты, иллюстрации и дополнительные материалы к “Я в любовь нашу верю...” — здесь.
Перевод эпиграфа:
Я не знаю, как я до этого дошел,
Я знаю, что это не нормально,
И потому я меняю свои привычки,
Я меняю свои привычки
Этой ночью...
====== 41. Похищение Венеры ======
Here I am, I’m the master of your destiny,
I am the one, the only one,
I am the god of kingdom come,
Gimme the prize, just gimme the prize!
Queen_Gimme The Prize
Минако бежала вперед так, словно за спиной ее выросли крылья. Не считаясь с людьми, стоящими у нее на пути, она без лишних церемоний расталкивала их, игнорируя возмущения и оскорбления, что доносились ей вслед. Несмотря на неудобную обувь, Айно мчалась вперед, и сердце ее едва не выпрыгивало из груди.
Тяжелее было игнорировать холод, железными обручами сковывающий тело — ни пальто, ни шапки у Минако не было, лишь короткое черное платье в белый горошек да тонкие капроновые колготки, едва ли защищающие от мороза. Айно, рвано дыша и вздрагивая от ледяного воздуха, острыми иголками пронзающим ее тело, могла думать лишь о том, кто ее преследовал. Изредка оглядываясь, она видела его фигуру среди прочих прохожих и ускоряла бег. О да, этот хищник ни за что не упустит свою жертву!
Именно на это и надеялась Минако, вбегая в здание вокзала Синдзюку. Как и ожидалось, зал ожидания в это время суток был пуст. На
Минако так спешила, что не заметила, как тоненький ремешок перекинутой через плечо сумочки зацепился за ручку одного из кресел в зале ожидания. Раздался треск, и ремешок лопнул. Сумочка соскользнула с плеча, и все ее содержимое вмиг оказалось на полу. Айно, бегло оглянувшись, продолжила движение, не сбавляя скорости. Сейчас ей не было никакого дела до карточек и визиток.
Она пробежала через весь зал, цокая каблуками, и вихрем метнулась вверх по лестнице, добравшись до второго этажа. Убедившись, что ее преследователь еще не появился в зоне видимости, Минако побежала дальше по коридору. Притормозив у двери с красноречивой табличкой WC, девушка дернула ручку на себя. Открыто.
Влетев туда, Айно захлопнула дверь и, прислонившись к ней спиной, с трудом перевела дыхание, прижав к груди кулак с судорожно сжатым в нем жезлом Венеры. Пришла пора готовиться к битве.
За два дня до вышеописанных событий
Из кухни квартиры Минако доносился аппетитный запах жарящегося мяса, щекочущий ноздри и наполняющий рот слюной. Соблазнительный аромат готовящегося тонкацу проникал даже в ванную комнату, где Артемис как раз принимал душ. Просачиваясь в щель под дверью, он щекотал сверхчувствительное обоняние жреца-оборотня. Молодой мужчина повел носом, точно принюхиваясь, и едва сдержался, чтобы не облизнуться. Порой кошачья натура брала верх над человечностью, и Артемису приходилось следить за собой, дабы не попасть впросак. Наскоро промокнув волосы полотенцем и надев штаны, он вышел из ванной комнаты и проследовал на кухню, ведомый запахом готовящегося обеда.
Минако стояла у кухонного стола, обмакивая кусочки свинины в яйцо и обваливая их затем в сухарях. При этом лицо ее было таким серьезным и сосредоточенным, что Артемис невольно хмыкнул.
Девушка тут же обернулась на звук и, бросив на жреца малость раздраженный взгляд, переложила мясо на сковороду. Айно никогда не причисляла себя к числу вдохновенных поваров, таких как Макото, и всегда чувствовала напряжение, приступая к приготовлению пищи. Она отчаянно боялась сделать что-то не так и испортить блюдо; но, если не брать во внимание пару мелких оплошностей, все выходило достаточно съедобно.
— У тебя такое лицо, словно ты готовишь как минимум сложное магическое зелье, а не жареное мясо в кляре, — заметил Артемис, подходя к плите и принюхиваясь. Взгляд его был прикован к блюду, куда Минако складывала прожаренное мясо. Метнув настороженный взгляд в сторону Айно, что как раз неотрывно следила за брызжущей маслом сковородой, Артемис потянулся к куску отбивной, но тут же схлопотал по пальцам деревянной лопаточкой:
— Не трогай! — строго приказала девушка. — Не перебивай аппетит!.. — тут раздался звонок в дверь, и Минако добавила: — Вот, лучше пойди открой дверь. Наверное, это кто-то из девочек.