Я вас забираю

Са Мари

Да. Я так ей и объясню, если опять привычно встанет в позу. Начнет ломать из себя козу неприступную. Только зачем? Ведь теперь вся ее сущность видна мне как на ладони. После того как она, недолго думая, выскочила замуж за другого, стоит ли продолжать разыгрывать комедию? Зачем она все это делает?

Но думать не получается. Устал. Сил нет. Съезжу, отдам телефон и все. На этом закончим. Я увижу ее мужа, увижу, как она прекрасно живет без меня и успокоюсь. Думаю, образ Ники рядом с другим мужчиной, рядом с ребенком, похожим на другого, быстро охладит мой

пыл. Быстро загасит тлеющие огни прошлого, которые, надеюсь, никогда больше не вспыхнут вновь.

Выруливаю с закрытой территории элитного жилого комплекса. Одновременно совершаю звонок.

– Да, Вера Павловна, я понимаю, что сейчас поздно, но мне нужен адрес нашей новой сотрудницы. Мне нужно… отвезти ей важные документы, а она трубку не берет. Поэтому спросить я ее тоже не могу.

Вру, конечно. Я Веронике даже не звонил. Странное желание заявится внезапно. Может, чтобы не успела подготовиться. Хочу застать ее врасплох и сорвать все маски. Надоела эта комедия.

Женщина немного ворчит, но скидывает все необходимые данные. Сдержанно благодарю. И вешаю трубку. Забиваю на карте место и выстраиваю маршрут. Ехать минут двадцать. Это другой конец города у черта на куличках. Неужели поприличнее района ее муженек не смог найти?

Сердце безумно стучит, когда давлю на звонок. Уже хочу развернуться. Но мне открывают, даже не спрашивая, и я шагаю внутрь.

Глава 12

– Митя, посиди пока в комнате, – кричу сыну, заталкивая ноги в тапочки и накидывая кофту поверх майки и шорт, – нам продукты привезли. Мне надо открыть курьеру.

Сын что-то мычит, увлеченно таращась в телевизор. Наконец-то начались его любимые мультики про машинки, и я могу хоть полчаса немного отдохнуть. Жаль эта серия не идет дольше.

Быстро справляюсь с минуткой самоедства по поводу того, какая я ужасная мать раз позволяю ребенку смотреть мультики. И бегу к двери. Распахиваю, не глядя в глазок. Просто на сто процентов уверена, там курьер. Он, итак, уже задерживается. Должен был быть тут двадцать минут назад.

В продуктовом магазине целый месяц акция. Доставка всего за один рубль. И я не смогла устоять и не воспользоваться. Облегчить немного свой быт и не тягать котомки из ближайшего магазина до дома. Не тащить их на третий этаж без лифта.

Взгляд тут же утыкается в темную дорогую ткань пиджака. С каких это пор курьеры так одеваются? Или у него после сразу же свадьба?

– Опасно открывать дверь, даже не спрашивая, кто там.

Поверить в происходящее сложно. Примерно, как если бы Дед Мороз, в которого я так свято верила в детстве, действительно существовал и пришел ко мне на порог.

– Можно войти или будешь держать начальника на лестничной клетке?

Он презрительно оглядывается. Да. Подъезд у нас не из чистых. Да и пахнет характерно. Вряд ли котики виноваты. Страшно подумать, кто здесь ночует в темноте. Поэтому я за порог выхожу только в светлое время суток.

– Зачем ты… Зачем вы…

– Мы же договорились, Зураб.

Он

ослепительно улыбается, а я замечаю бинт на его ладони. Еще днем ничего не было. Порыв настолько внезапный, что остановить не получается. И уже в следующую секунду я держу в своих руках его ладонь.

– Что случилось? Ты поранился? У тебя идет кровь?

Замечаю, как сквозь бинт проступает алая жидкость. И тут же соображаю, какую нелепость я совершила. Зачем вообще влезла? Разве это мое дело?

Зураб смотрит внимательно. Слегка наклоняет голову. Раньше такого движения за ним не водилось. Но он изменился. Так же как я. По крайней мере хочется верить, что я уже не та наивная девочка, так глупо влюбившаяся семь лет назад.

– Не волнуйся. Это пустяки.

– Я и не волнуюсь, – руку его отпускаю. Шаг назад делаю. – Входи, говори зачем пришел. А то уже поздно. Мне сына надо спать укладывать.

Вру. Мы так рано спать никогда не ложимся. Но хочется придумать любую причину, чтобы он не задерживался здесь. Рядом с ним я чувствую себя… странно. Не как раньше, в юности, когда каждый нерв трепетал от одного его взгляда. Когда бабочки в животе и голову кружило…

Сейчас не так.

Сейчас меня словно обволакивает нечто темное. Очень-очень мощное. Древнее и даже пугающее. Это не лёгкость первой любви. Это дурман грязной похоти.

– А что муж не может ребенка спать уложить?

Не сразу понимаю его выпад. Хотя выглядит вполне логично. Он решил, что я родила сына от другого. Выскочила замуж и сейчас в браке. И так даже лучше. Но от чего же, черт возьми, так больно?

– Тебя этот вопрос не касается! – отрезаю строго.

Видимо он не копался в моем деле, раз не знает, что я не замужем. Значит ему на меня и правда плевать. Только зачем тогда пришел? Как адрес узнал? Столько вопросов.

– Отлично, – он тоже злится начинает, – вот держи, – тычет в меня какой-то коробкой, – там телефон. Помнишь. Я обещал купить взамен разбитого.

– Но с моим телефоном все в порядке, – пытаюсь возразить, но он коробку мне прямо в пальцы заталкивает.

Накрывает сверху своими широкими горячими ладонями мои замерзшие. В коридоре прохладно. Да и сама квартира оставляет желать лучшего. Спим мы с Митей под двумя одеялами и полностью одетые.

– Нормального в твоем телефоне нет ничего, – опять ко мне наклоняется. Его ноздри раздуваются, словно он начинает чаще и глубже дышать, – разве что мой номер. Ты ведь его сохранила? Ты знаешь, что он у меня не поменялся… с тех пор?

Говорить о прошлом больно и страшно. Да и его близость, его внезапные вопросы тоже сбивают. Конечно, я узнала его номер. Даже удивилась, что он остался прежним. Я вот свой раза три уже меняла. Один раз телефон украли. Решила, что проще чем восстанавливать, сразу купить новую симку. А вот он свой сберег.

Внутри начинает шевелиться то, что я никак не хочу выпускать. Что я все эти годы хранила под ста замками.

Но каждое его слово – это ключ.

Каждое его касание – это один оборот ключа.