Я вернулся, папа. Том 3
Шрифт:
–Ночка была веселой,– налив кофе, я заглянул в холодильник и поморщился от вида запеченной рыбы. Ну нет, я ее есть не буду! –Кажется, я прогулял школу.
–Твое освобождение,– Макс придвинул листок ко мне, и я не глядя забросил его в сумку. –Рассечение на виске и наложение пяти швов. Могу я увидеть их?
Я улыбнулся и заправил волосы, показывая на затянувшийся шрам. Макс удивленно вскинул брови, а потом распахнул папку на столе. Что же отец не прибрал то ее!?
–То что ты пытался скрыть, начинает потихоньку всплывать, Джейк.
–Макс,– я сел напротив охранника, и потер лицо. Проклятье,
–Раз ты так настаивал что бы именно я тебя охранял, то уж изволь хотя бы рассказать, что именно можно от тебя ожидать.
–Ну, вообще-то, я могу сам за себя постоять. Это папина прихоть. Мне больше нужна защита от журналистов, да и от меня самого,– я улыбнулся и сделал себе бутерброд.
–Ты про свои обмороки?
–Так, это были не обмороки! Просто потерял сознание! Между прочим кома – это тоже в некотором роди потеря сознания и…
Макс рассмеялся.
–Умник? Забавно. В первое наше знакомство ты был тупой как валенок.
–Ты что, хочешь вывести меня из себя?– я склонил голову. –Слушай, я не настаивал что бы именно ты был моим телохранителем. Просто предложил тебя как альтернативу. Ты мог и не соглашаться!
–Мне не нравится то, что тебя надо охранять круглосуточно в одиночку. Это работа для двоих.
Я открыл рот от удивления.
–А ночью то зачем?
Все таки он мне нравиться! Классный мужик. Жаль что ему суждено…
В раз пропал аппетит, и я вспомнил то свое ощущение, когда почувствовал смерть Макса.
–Машина есть? Мне надо на дачу съездить.
–Не успеем,– Макс пожал плечами. –Твой отец велел привезти тебя в клинику к восьми. У тебя осталось два часа одеться, поужинать и связаться со своими друзьями. Они почти разрядили твой телефон.
Выругавшись, я схватил телефон. Пару десятков пропущенных звонков от Саньки, один звонок с вообще с не знакомого номера, и три звонка от Игоря. Телефон словно ждал именно того, что бы я взял его в руки и я усмехнулся.
–Привет, Санек.
–Джейк, – от последующей череды ругательств, я даже отнес телефон от уха. –Ты что вчера с Игорьком сделал? Он теперь от твоей Ирины ни на шаг не отходит! Морду набил одному типку, осмелившемуся что-то вякнуть про тебя. И молчит как партизан!
–Пообщались по душам. Слушай, Сань, голова раскалывается, давай я тебе чуть позже позвоню.
–Это из-за этого разговора ты ночь в больнице провел?
–Да нет. Просто в обморок грохнулся не во время,– я уничижительно улыбнулся Максу, едва сдерживающему смех. –Что еще там в школе?
–Да слушок прошел, что ты переезжать собрался. Типо Игорек тебе мозг вправил.
–А Катька?
–Не появлялась. Ее вроде как родители в другую школу переводят. Джейк, ты точно в порядке?
–В полном. Помнишь ресторан, где вчера ужинали. Давай подтягивайся туда через часок, я столик закажу.
Не усел я положить телефон, как тот снова затрезвонил, и я возвел глаза к потолку.
–Кофе хоть дайте допить,– вздохнул я в трубку, и услышал как выругался Игорек на том конце связи.
–Поговорить надо.
–Мирно или как?
–Мирно.
–В «Золотой пони» через час подходи. Я там
Игорек снова выругался.
–Мама дома?– я все же допил кофе.
–На какой-то там тренинг для беременных уехала.
Кивнув, я прикрыл рукой амулеты, которые с интересом рассматривал Максим. Тот тут же переключился на браслет.
–Слушай, кончай меня рассматривать.
–Могу спрашивать, но ответишь ли ты мне.
–Спрашивай, а я подумаю, отвечать или нет,– я пожал плечами, и достав рюкзак, забрал планшет у Макса. Пройдя в ванну, не закрывая дверей, залез под душ. Быстро побрился папиной электрической бритвой.
–Эти амулеты у тебя на шее, что они обозначают?
–Это подарки, на память. С камнем – от очень хорошего друга. Пока он на мне, он знает что я жив.
–А второй? С тремя лучами.
–Это,– я прикрыл глаза. –От девушки. Она поклялась мне в любви.
–Эта та, что с фотографии? С черными волосами. Она смотрит с любовью, которую не скрыть.
Я кивнул.
–Сережка и браслет с одинаковым камнем. Они связаны?
Я снова кивнул.
–Шрамы на левой руке такие, словно ставил блок от ножа. То же и на левой ноге. Это был нож?
–Четь больше чем нож, но ты прав, ставил блоки.
–Шрамы на руке, как руны… хотя нет, скорее похоже на финикийский…
–Что?– я резко повернулся.
–В историческом музее есть отдел письменности, я там почти год отработал охранником. Там были такие же знаки.
Я нервно сглотнул.
–Музей до скольки работает?
–С десяти до шести,– видя мое нетерпение, он отвернулся, подперев косяк ванной. –Там мой друг работает. Могу попросить провести ночную экскурсию.
–Если не сложно. Еще вопросы будут?
–Как ты выжил вот от этого?– он указал пальцем мне на грудь, на звезду.
–А я уже был мертв на тот момент. Это вернуло меня к жизни.
–Джейк, хватит…
–Я не вру. Слушай, Макс, я на самом деле был мертв. И то что ты видишь на мне,– я указал на шрамы на плече, на руках. –Это малая толика того, что я пережил. У меня почти нет ни одной целой кости, у меня пару сотен швов на теле, я вырос на пятнадцать сантиметров за три месяца. Это след от кинжала, не давшему мне уйти на тот свет. Он пробил меня насквозь, пробив сердце. У меня обе коленки сорваны. Я потерял литров десять крови, пока меня не было здесь. Вот эти пальцы, они работают на честном слове, потому что я ломал их так часто, что и сам уже не помню сколько раз это случалось. Не веришь, поедем сегодня к отцу на работу, и ты сам все увидишь. Да просто посмотри на эти снимки, и подумай как я вообще еще шевелю мозгами после таких травм. У меня оба плеча были раздроблены в крошево. Я чуть не сдох полтора месяца назад от заражения крови, и выжил только лишь потому, что люди верили в меня. Я потерял друга, которого убили вместо меня. Он умер у меня на руках, и я не смог ему помочь. Но знаешь, там я чувствовал себя уверенней, чем здесь. И все потому, что там я мог сражаться за свою жизнь, а здесь мне не дают этого сделать. Я бы убил Игорька вчера у школы одним ударом, а потом бы сгнил за решеткой или стал бы подопытным кроликом в какой-нибудь лаборатории. Хотя именно он угрожал мне, а не я ему. Это именно он, а не я начал эту войну.