Я вернулся за тобой
Шрифт:
— Саш, — шепчет он. — Проснись. Давай поедим и продолжим путь.
— Сколько времени?
— Немного за семь.
Я стону.
— Мы торопимся? — Тишина. Я открываю один глаз и смотрю на него. Он лежит рядом, прижавшись щекой к моей подушке. Его карие глаза прищурены, будто он сбит с толку. — Что?
— Прости за то, что я сказал вчера. Я не мыслил ясно.
Я просто пялюсь на него.
— Он может и не быть мертвым.
Я ничего не могу ответить, потому что если сделаю это, то начну плакать.
— Он не мертв.
Но мы звонили Мерку прошлой ночью после того, как получили комнату, и Мерк не смог найти его.
— Я думаю, что он мертв, — наконец, произношу я.
Ник протяжно выдыхает.
— Мы пока в неведении, Саш. Но… даже если он мертв, он бы хотел, чтобы мы продолжили. Он бы хотел, чтобы Харпер была в безопасности. А теперь, исходя из того, что я знаю, что она снова с моим отцом, она не в безопасности, Саш. Я должен забрать ее. И получить сраную флешку.
Я перекатываюсь по кровати и отворачиваюсь от него.
— Ты не должен был позволять Харпер хранить ее, если она такая важная.
— Ей было безопасней с ней, Саша. Она давала ей власть.
— Он почти убил ее, — я переворачиваюсь обратно. — Она была мертва. Джеймс спас ее, — снова отворачиваюсь. — Он спас и меня тоже, — бурчу я.
— Какая между вами двумя была сделка?
Я сажусь прямо и сбрасываю одеяло, потому что очевидно, что время сна закончилось.
— Что ты имеешь в виду?
Я все еще полностью одета, так что скольжу ногами в сапоги и поправляю свой хвостик.
Ник встает с кровати, и когда я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него, его хмурость еще более выраженная.
— Он был одержим тобой. Он угрожал мне. Почему он вел себя так? Как долго ты на самом деле знаешь его?
Теперь моя очередь прищуривать глаза.
— Неделю? Ты знаешь это, Ник. Мы говорили об этом до того, как ты пришел за мной. И много же добра это сделало — заставить меня держаться в стороне на протяжении трех гребаных месяцев.
— Следи за своим языком, — шипит Ник.
Я показываю ему средний палец и стреляю взглядом.
— Не командуй здесь. Я в очень плохом настроении.
— Я сказал, почему тебе нужно держаться в стороне. Адмирал послал тебя дожидаться Тета, а когда Адмирал дает приказ, ты следуешь ему.
— Ага, но ты знал, когда Джеймс придет. Ты знал, что он был в округе Ориндж с Харпер. Так что объясни мне, почему мы не сняли комнату в отеле ближайшего города и не дождались его там?
Ник идет ко мне, улыбаясь. Я отступаю назад. Но он хватает мои руки и притягивает ближе.
— Мы бы не смогли сделать этого, Саша. — Я ненавижу то, что он настолько больше меня. Я ненавижу то, что все больше меня. — Но, знаешь, ты мне нравишься. Ты мне нравишься, и я не думаю, что у меня бы получилось держать свои руки при себе, если бы мы отирались друг возле друга месяцами, — он смеется. — Я имею в виду в голове, я знаю, что ты слишком юна, но знаешь, мне всего
Мои щеки пылают, и я не уверена, краснею ли я потому, что он сказал мне это, или напугана тем, что он думает обо мне в сексуальном плане.
— Чушь собачья, — наконец-то отвечаю я. — Ты знаешь, что не можешь прикасаться ко мне, пока мне не исполнится восемнадцать. Не думаю, что у тебя есть проблемы с самоконтролем. Думаю, что ты просто занят другими вещами и не хочешь, чтобы я знала о них.
— Мы ограничены рамками Организации, Саш. Мы можем создать наши собственные правила, какие захотим. И «да» последней части. Я занят целой кучей дерьма, о которой ты не захочешь узнать. Это жизнь. Ты — девочка. Я — парень. Ты должна быть сейчас в школе.
— Школе? — мне на это даже ответить нечего. — В каком, бл*дь, мире ты живешь? Я — ребенок Организации с мишенью на голове. В какой гребаной школе я должна быть?
— Язык, — шепчет он и кладет кончики пальцев мне на губы.
Через все мое тело проходит дрожь. Но я подавляю ее и, моргая, смотрю на него.
— Я не хотела бы ничего больше, чем вернуться в школу и вырасти как нормальный ребенок. Но если бы я сделала это, нас бы не пообещали друг другу.
Он цокает языком и усиливает свою хватку вокруг меня, пока я ерзаю, чтобы освободиться.
— Это то, чего ты хочешь?
— Я понятия не имею, чего хочу. Но чего я не хочу, так это того, чтобы ты говорил мне, как мне думать или что делать. Или предполагать, что я буду соглашаться с твоими планами каждую секунду. Я — половина этой команды, так что ожидаю, что ко мне будут относиться, как к партнеру.
Он наклоняется вниз, пока его теплое дыхание не прокатывается по моему уху.
— Мы партнеры, Саш. В каждом смысле этого слова. Ты была отдана мне, так что ты — моя. Но я мирюсь с этим притворным сильным сопротивлением, и ты понимаешь. Я делаю это, чтобы изменить будущее для всех детей Организации, которые появятся после нас. Так что, если ты думаешь, что я связан обещанием, которое твой отец дал под давлением, когда ты была рождена, ты ошибаешься. Мне не нужно обещание, чтобы взять жену. Я вполне способен жениться сам. Так что, — его рука скользит по моему затылку, и пальцы зарываются в волосы, посылая мурашки по всему телу, — давай забудем это обещание прямо сейчас и будем вместе, потому что мы нравимся друг другу.
Он улыбается, и я тупо пялюсь на него. Затем он смеется и отпускает мою голову. Его пальцы выскальзывают из моих волос, проводя по чувствительной коже на голове, и исчезают.
— Саша Черлин, у меня есть кое-что крутое для тебя. Хочешь услышать, что это?
Я сглатываю.
— Это что-то хорошее?
Он кивает и улыбается.
— Ага. Иди и присядь.
Он проходит к кровати и садится, а затем хлопает по матрасу, чтобы я присоединилась к нему.
Сажусь, но не очень близко. Я даже не знаю, что происходит.