Я вижу тебя насквозь! Искусство разбираться в людях. Самые эффективные техники секретных агентов
Шрифт:
– Ты действительно намерен так долго ждать?
– А что, лучше не ждать? – спросил я.
– Решай сам.
– Говори прямо!
– До вечера потерпит.
Визит БКА
– Через десять минут БКА будет здесь, – сообщил мне НО. – Они только что проехали «Альянц Арену» [13] .
Я приготовил кофе для Сабины и отнес его в гараж. Сабина выглядела значительно лучше, чем три часа назад. Предстоящий визит БКА заставил ее быстро прийти в рабочее состояние.
13
«Альянц
Эрдоган Йылмаз был для них, по-видимому, исключительно важной фигурой. Трудно вообразить еще большую спешку, разве что откомандированных доставили бы на вертолете. Кажется, мы ненароком наткнулись на опасное осиное гнездо.
– Дело совершенно обычное, – заявил один из приехавших.
Оба явились в цивильных костюмах и галстуках, как им и положено по статусу. Мы с Сабиной попросили гостей пройти в конференц-зал, расположенный на первом этаже. В этой части здания они не встретят ни одного сотрудника секретной службы, кроме охранников и тех, кто будет участвовать в переговорах. Мы никогда не допускаем посторонних в наши коридоры и кабинеты. И за доставку пиццы расплачиваемся у главного входа. На столе в конференц-зале уже стояли кофе и печенье из дискаунтера.
– Господа, вы нас заинтриговали, – такими словами НО открыл переговоры.
– Совершенно рядовое дело, – услышали мы в ответ все те же заверения.
– Если бы это было рядовым делом, вы бы прислали факс, – возразил НО и подмигнул.
Он был старым, опытным агентом, долгие годы работавшим под чужим именем, в разъездах, прошедшим огонь, воду и медные трубы. К тому же абсолютным профи, когда требовалось расколоть молчуна, откуда бы он ни был – из уголовного мира или из уголовной полиции.
– А вы прибыли сюда быстрее любого факса, – продолжил он свою мысль.
– Да, неплохое время показали, да еще при таком транспортном потоке, – согласился один из них, явно гордясь тем, что поездка из Висбадена в Мюнхен заняла у них значительно меньше четырех часов.
После того как гости представились и кратко описали свою сферу деятельности, стало ясно, каким ветром их занесло. Оба сотрудника БКА работали в отделе, занимающемся тяжкой и организованной преступностью, один в секторе торговли людьми, другой в секторе контрабанды.
– Мы тоже ведем поиски в этом направлении, – перешел НО к сути вопроса. – На данный момент приходится ловить рыбку в мутной воде. Улики набирают вес с каждой неделей, но пока нельзя сказать, что мы идем по горячим следам.
Коллеги из БКА быстро переглянулись.
– Наш основной подозреваемый – хозяин небольшого автобусного агентства – здесь, в Мюнхене. По сообщениям источников, через эту лавочку производится незаконная переброска людей в Германию, причем в больших масштабах. Несколько раз мы получали острые сигналы, совместно с федеральной полицией провели две проверки, но оба раза сели в лужу. Мы еще не видим ситуацию во всех деталях. Ваш Эрдоган Йылмаз попался нам на глаза впервые.
Бэкаашники снова переглянулись.
Сабина выложила на стол фотографию Эрдогана и его машины, сделанную фрау Мюльталер. Оба сразу же склонились над ней.
– Да, это он.
НО прервал свою речь и смотрел на фотографию ничего не выражающим взглядом. Для нас это был недвусмысленный знак тоже помалкивать. Наконец более молодой из гостей нарушил
– Наше следствие по делу о международной банде работорговцев продолжается вот уже четырнадцать месяцев. Эрдоган Йылмаз играет в преступной цепочке ведущую роль. Он правая рука Кровавого Борана, которого боятся и слушаются все, – главного организатора контрабанды людей в Стамбуле. Эрдоган считается кризисным менеджером. Он всегда появляется там, где горячо, наводит порядок и вновь исчезает. По всей вероятности, благодаря ему Боран и получил свое прозвище. Организация представляет собой разветвленную и тщательно продуманную сеть с тесным переплетением легальной и нелегальной деятельности. Бюро путешествий, автобусные предприятия, транспорт, логистика, импорт-экспорт. Примечательно, что все ключевые фигуры активно участвуют в культурной и социальной жизни. Однако, удивительным образом, никогда – в показательных проектах, привлекающих внимание СМИ, только на низовом уровне. Наши тайные посредники и информанты, по сути, действуют вхолостую. Мы установили, что банда сознательно распространяет ложные сведения с целью постоянной проверки своих членов и дезинформирования следственных органов. По нашим оценкам, Мюнхен в этой паутине занимает второстепенное место, если занимает какое-то вообще. Относительно данного случая вы для нас – белое пятно на карте. Ни одного события. Ничего. И вдруг здесь выныривает этот тип!
– Интересно, – прокомментировал НО.
– При каких обстоятельствах вы зафиксировали Эрдогана Йылмаза?
– Он появился у человека, за которым мы ведем наблюдение, всего на несколько минут и затем снова исчез.
– Что он там делал?
– Если ваши предположения верны – наводил порядок или улаживал кризисную ситуацию? Мы этого не знаем. Он побывал в офисе нашего подозреваемого в субботу, около 13 часов, покинул объект через задний двор соседнего дома, сел в известную вам машину и уехал. Дальнейшее наблюдение за ним не велось.
– Нам необходимо знать каждую деталь. Любая мелочь может нам помочь. У вас есть фотография. Почему вы не продолжили слежку?
Я решил подключиться к разговору:
– И фото, и информацию мы получили только вчера вечером.
Бэкаашники снова стрельнули друг на друга глазами.
– Кто его сфотографировал? Мы бы хотели с ним поговорить, – объявили они после небольшой паузы.
Теперь переглянулись мы с Сабиной.
– Для нас важна каждая деталь, – поднажал один из гостей.
Я с усилием сделал глотательное движение. НО и Сабина не произносили ни слова.
– Каждая частность имеет для нас значение. Чем больше мы будем знать, тем лучше. В том числе и о таких мелочах, которые вам покажутся несущественными, – продолжал настаивать тот.
– Информация получена от секретного агента, – сказал я спокойным голосом, и перед моим мысленным взором возник образ Терезии Мюльталер в фартуке с цукини и картофелем и с болтающимся на груди биноклем. – Он живет под вымышленным именем, и по понятным причинам мы не можем вам его представить.
– Но позвонить-то ему, конечно, можно?
– Непосредственный контакт исключается! – заявил НО тоном, не терпящим возражений.
– Я разузнаю для вас все подробности. И вы сможете задавать уточняющие вопросы до тех пор, пока не почувствуете себя полностью удовлетворенными, – предложил я. – Но сначала давайте все-таки совместно обсудим сложившееся положение.
Через два часа мы распрощались с сотрудниками БКА, договорившись о дальнейшем взаимном обмене информацией.