Я вижу тебя
Шрифт:
Мигель: Как у супермена? Было бы круто! Ты смог бы ПОВСЮДУ видеть меня голым.
Олдридж: Ешь свой завтрак. Сегодня экзамен. И лучше подготовиться. Тебе нужны хорошие оценки.
Мигель: Да, сэр. Надеюсь, впечатлить тебя не одним своим членом ;)
Олдридж: Я тоже на это надеюсь. И твой член не такой уж впечатляющий.
Мигель: Мой член настолько большой, что, подумываю снять ему отдельную жилплощадь.
Мигель: Ему даже индекс понадобится.
Мигель: Поговаривают, что его даже из космоса видно.
Олдридж: Я едва могу различить
Мигель отправил Олдриджу смайлик со средним пальцем, быстро оделся, поскольку никто за ним не наблюдал. Несмотря на упреки дока, Мигель не сомневался в успешности сегодняшнего теста. Он выучил все по смс-кам профессора, когда разделся догола, и тот писал ему названия структур, а Мигель показывал их на себе. Для тех, что были на спине, пришлось изворачиваться. Парень нашел позаимствованную у abuela чесалку для спины и использовал ее в качестве указки. Мигель иногда ошибался, но шипящий от досады доктор Кончиловски — а это было понятно по сообщениям, когда тот терял терпение — стоил того.
За прошедшую неделю Олдридж немного расслабился, по крайней мере, это было заметно по переписке. Медленно стало оживать профессорское чувство юмора. Мигеля одновременно удивляло и веселило то, что его сексуальный, любитель бабочек, немного нудный профессор-извращенец мог быть еще и смешным, пусть и несколько сдержанным.
Новым хобби Мигеля стали провокации профессора, дабы тот пустил в ход свое местами язвительное остроумие. Ну это, и еще провокации дока до несвязанного, написанного с ошибкам лепета. Мигель, несмотря на свое телосложение, был довольно гибким. Ему доставляло удовольствие демонстрировать свои способности благодарной публике. Все стало более захватывающим, чем предполагал Мигель. Первым делом по утрам он писал сообщение своему профессору и тем же занимался перед сном. А потом дрочил и представлял, как Олдридж за ним наблюдал, как всегда, только в спальне, а не из дома напротив.
Мигелю стало понятно, что как бы сильно он не желал слежки профессора, ему по-прежнему хотелось большего. Парень не знал — пока — как уйти от флирта в сообщениях и перетряхивания своим добром перед открытыми окнами, к тому же самому только лично. Он завел однажды эту тему, и док замолчал на целых восемнадцать часов. Мигелю это не понравилось. Он и не подозревал, как наслаждался перепиской с Олдриджем, даже когда не устраивал для того «представлений». Мигель не хотел это терять, что совершенно не сдерживало от желания большего.
Четверг, 28 ноября.
Родной дом Мигеля.
Хайвуд, Иллинойс.
Когда в гостиной начался неизбежный спор, Мигель ускользнул из комнаты. Каждое семейное сборище превращалось в ругань. Редко язвительную, но всегда громкую и часто страстную. Временами ситуация входила из-под контроля. Мигель был не в настроении отбивать словесные, а иногда и настоящие снаряды, поэтому сбежал на кухню, где было так же шумно, но меньше шансов получить пивной бутылкой по голове. Abuela, вероятнее всего, побила бы его своей деревянной ложкой, но с возрастом он научился искусно от нее уворачиваться, при этом не провоцируя на очередной виток гнева.
Abuela готовила arroz con gandules [5]
Мигель попробовал приподнять крышку у сковородки, чтобы проверить рис, но получил по рукам за свои поползновения.
— Не тронь. Я только что его перемешала, — отрезала abuela. — И почему ты здесь, а не смотришь с ребятами футбол? Заблудился что ли или собирался стащить что-то с кухни, м?
5
Arroz con gandules (в пер. исп.) — рис с курицей
6
Сaldero (в пер. исп.) — чугунная сковорода
Мигель покачал головой и улыбнулся.
— Нет. Pap'a [7] опять спорит с t'io [8] Хорхе о политике, и у меня оставалось два варианта: либо уйти из гостиной, либо вырубить их обоих одним ударом.
Abuela что-то проворчала, а mam'a положила перед Мигелем разделочную доску, нож и овощи.
— Раз уж ты вторгся на нашу территорию, будь добор проведи здесь время с пользой. Нарежь салат.
7
Pap'a (в пер. исп.) — папа
8
Т'io (в пер. исп.) — дядя
Мигель крошил кубиками овощи, позволяя болтовне матери, тети и старшей сестры Валерии литься в его душу успокаивающим бальзамом.
— Вот где ты прячешься, — произнесла его сестра Алондра.
— Здесь безопаснее всего, — ответил Мигель. — И лучше тебе вернуться в гостиную, пока mam'a или Валерия не нагрузили тебя работой.
Алондра посмотрела на миску с салатом латук и на нарезанные овощи.
— Двигайся, — проворчала она. — И так уже все испортил.
Мигель вскинул руки в притворной капитуляции.
— Ладно, забирай мое единственное занятие. Видишь, мне все равно, — он начал отступать назад, но Алондра перехватила его за руку.
— Погоди-ка, Мигелито. Составь мне компанию и заодно расскажи, почему сегодня ты такой молчаливый.
Мигель был довольно смуглым, чтобы можно было заметить румянец, но Алондра была всего на полтора года старше и знала его, как облупленного.
— Мигель Анхель Кордеро-Руис! Почему ты покраснел? — прошипела Алондра в его ухо.
— Ничего подобного.
Алондра фыркнула.
— Новая девушка?
— Типа того, — признался Мигель, уступая неизбежному и немного открываясь своей сестре. — Но не совсем. Мы просто переписываемся. Я хотел бы большего, но... — он пожал плечами.
— Ты считаешь, что она хочет тебя оттолкнуть?
Мигелю захотелось поправить выбор местоимения, но профессор — это ведь несерьезно. Они оба это знали. Мигель хотел большего, чем один лишь вирт и позирование перед окнами ради визуального удовольствия Олдриджа, но это же ни черта не значило. Бессмысленно пугать семью тем, из чего может ничего не получиться.