Я во времени
Шрифт:
Тихо пела в военную ночь,
Когда не было хлеба ни грамма,
И казалось, что жить уж невмочь.
Не держали тепло одеяла,
Бил по окнам трескучий мороз.
Только песня одна согревала,
Наши души от стужи и слёз.
Последний залп войны
Сменился залпом мира.
Страна с Победой ждёт своих сынов.
Цветы весны на лацкане мундира
И на груди сиянье орденов.
Домой с Победой,
В родимый дом! Неси состав скорей
Победу, завоёванною кровью
И множеством оплаканных смертей.
О, воины Победы! В мирной нови,
Ещё не в силах тихий мир понять,
Солдатским сердцем и душой сыновней
Торопитесь родных своих обнять.
Вы прошагали тыщи километров,
Вы сотни километров проползли!
Пьянеете от дуновенья ветра
И запаха отеческой земли.
И, может быть, мой папа с орденами,
В цветах и слёзах радостного дня,
Пропахшими от пороха руками
Обнимет крепко маму и меня.
Не проходящий календарь
Гвоздит гвоздиками по датам,
Их боевая киноварь —
Бессмертный памятник солдатам.
Гвоздики – это фейерверк.
Солдатам и Победе воздан,
Он, как душа, стремится вверх
К перекликающимся звёздам.
Гвоздики – это скорби лик,
Склонённый к плитам обелисков,
Как жизни миг, как смерти миг,
Смотрящий пристально и близко
На нас глазами тех солдат,
И безымянных и великих.
Как много у России дат
В кровавых лепестках гвоздики.
Речной трамвайчик. Воды Иртыша.
Стою на палубе, глазами берег шарю,
И мысленно себя я вопрошаю,
Чем так моя наполнилась душа?
Здесь моя родина и корень родословный,
Вот в этих необузданных степях.
Собаки длинношерстные в репьях
И этот перелесок малокровный,
Пологий берег с жухлою травой,
И редкие безликие совхозы…
К ним не дошли когда-то паровозы,
Была лишь мукомольня паровой.
С большим трудом к ним добирался свет.
Теперь же глянь – кругом высоковольтки,
И нет уже знакомой мукомолки,
И близкого чего-то тоже нет.
Вот первая стоянка – порт Черлак,
Хоть не велик, да много всяких грузов
От спелых поэтических арбузов
До прозаизма, по названью шлак.
Мальчишки на притопленной барже
Сидят часами, ожидают катер,
Который их по Иртышу прокатит
И счастья штрих оставит на душе.
Кобыла в окруженье казачат
Косит пугливо слёзными глазами,
И коршун высоко под
Парит кругами в поиске мышат.
Мне хорошо, я детство узнаю,
Степей казахских обоняю запах,
Что ветром мне принёс Восток и Запад,
И Север снежный, и горячий Юг.
Снег новогодний, праздничный
Над городком кружит,
Совсем немного дразнится,
Немного ворожит.
Ах, зимушка, ты снежная,
Всегда ты хороша,
Суровая и нежная,
Открытая душа!
Крепка ты по-сибирски,
А я ж в простуду влип,
Мой голос командирский
От холода охрип.
И взвод без командира
Сбивает стройный шаг.
От снежного эфира
Расслабилась душа.
Так в армии – не гоже,
Не по уставу так!
Ведь не для дамских ножек
Солдатский призван шаг.
Я новогодней ночи
Слабинки не даю
Кричу я, что есть мочи:
«Равнение в строю!».
Я люблю вечера усталые.
За день выжатый, как лимон,
Я себя беспечностью балую,
И впадаю легко в полусон,
Когда рядом жена и дети,
Телевизор бузой нудит,
И луна безразличная светит,
И звезда потаённо глядит.
Знаю точно, что ждёт меня завтра,
Точно знаю, что ждёт и потом,
Самый лёгкий и быстрый завтрак
И весь день с офицерским трудом.
Благодарю тебя, Всевышний,
Что я ещё не нагулял
Жирок начальственный и лишний
И крепкий дух не растерял.
Что мерю жизнь по старой мерке,
Ушедшей в прошлые года,
Когда в строю, как на поверке,
Был офицером я всегда.
Знал честь, достоинство и братство,
Крепил, равнял солдатский строй
И в этом всё моё богатство,
И в этом весь характер мой.
На платформе зажглись фонари,
Я стою, опершись на перила,
Огневая полоска зари
Посиневшую даль запалила.
Электрички последний вагон,
В это время совсем малолюдный,
Я впадаю легко в полусон,
Забывая про день многотрудный.
Я добраться спешу до Мытищ,
Оказаться в зелёной зоне,
Где под старыми клёнами тишь
На моём притаилась балконе.
Где меня ожидает жена,
И не спит восьмилетняя дочка,
Где моя отпускная весна
Мне подарит от службы отсрочку.
По инфантильным ли причинам
Я задержался на года,