Я всё снесу, милый
Шрифт:
– Что это такое? – от его холодного голоса доктору стало не по себе. Он уже не чаял, когда спровадит Варшавского из центра и сможет вздохнуть свободно.
– Это Зоя, девушка, предназначенная…
– Я еще раз спрашиваю: что это такое? Я платил за высокую брюнетку, а не за бледную пигалицу с непонятной внешностью!
Девушка вздрогнула и побледнела.
Доктор, приблизившись к мрассу почти вплотную, проговорил так тихо, чтобы услышал только Юлиан:
– Зато ее фигура полностью
Варшавскому хватило одного взгляда, брошенного на врача, чтобы тот замолчал.
Зато Зоя сделала по направлению к ним несколько шагов и вмешалась в разговор:
– Раз я вам не подхожу, может, откажетесь от меня?
В глазах мужчины промелькнуло нечто, напоминающее удивление.
– И куда ты пойдешь, милочка?
– Я найду себе применение, милый, – в тон ему ответила девушка.
Она не собиралась сдаваться.
Брови мужчины медленно поползли вверх.
А у доктора затряслись руки.
– Вас предупреждали, что девушка не готова…
– Вы повторяетесь, – Варшавский не счел нужным взглянуть на врача. Он, не отрываясь, смотрел на девчонку.
Та стойко выдержала его взгляд, хотя это ей стоило титанических усилий.
– Не сомневаюсь, что найдешь. Но я предпочитаю получать то, за что заплатил.
– Вы только что сказали, что недовольны результатом. Вы ожидали другую девушку.
– Значит, будем исправлять тебя.
С этими словами Варшавский направился по коридору к выходу, не сомневаясь в том, что девушку поведут за ним.
Глава 2
Зоя была в панике.
И это слабо сказано.
Еще никогда она не чувствовала себя столь беспомощной и подвластной чужой воле. Мужчина в темном костюме, с лицом, точно высеченным из камня, произвел на нее негативное впечатление. Высоченный, почти под два метра, он давил и ростом, и надменностью.
Хозяин жизни.
Хозяин этого мира.
Зоя чертыхнулась и, тяжело ступая, направилась за ним.
Психиатр прав – у нее нет выбора. Пока нет. Но так просто сдаваться она не собиралась.
Только не в этот раз. Она учтет ошибки своей прошлой жизни.
Больше не будет жертвой.
Никогда.
Но пока ей нужно адаптироваться к новым условиям. А для этого следует узнать сущую малость – новый мир.
– Эй, гражданин, может, подождете меня?! – крикнула она широкой спине, обтянутой дорогим пиджаком. – Я за вами не успеваю.
Зоя решила не обращать внимания на персонал центра, который, казалось, перестал дышать, сосредоточенно наблюдая за ней. Они теперь ее мало волновали. Пусть измываются над другими девушками. Несчастные… Им еще только предстоит узнать, в какую ловушку попали.
Мужчина остановился и с недовольством сказал:
– Поспеши. Я опаздываю.
– Это должно меня волновать?
– Тебя должно волновать одно –
– Вот как? – Зоя передернула плечами и заодно перевела дыхание. Она не заметила, что почти бежала за ним. – Тогда мне точно волноваться не стоит. Я вам не понравилась с первого взгляда. Не найдем мы общего языка и дальше.
– Будешь делать то, что я скажу, а там – посмотрим.
– А если не буду?
Этот вопрос мужчина оставил без ответа, но окинул ее невысокую фигурку таким презрительным взглядом, что она почувствовала себя никчемной букашкой под ногами Создателя.
Тем временем они подошли к стеклянному лифту, и мужчина нажал на кнопку вызова.
– Как вас зовут? – Зоя предпочитала обращаться к человеку по имени.
– Мрасс Варшавский, – последовал лаконичный ответ.
– А имя у вас есть?
Ей необходимо было говорить, иначе она рисковала сойти с ума от нервного напряжения. Несла самую настоящую чушь только ради того, чтобы хоть что-то сказать.
Зоя уже знала, что слово «мрасс» означало обращение к мужчинам, занимающим высокое положение в обществе.
В лифте никого, кроме них, не было. И Варшавскому пришлось ответить:
– Юлиан.
– А меня Зоя.
– Женщина, я знаю, как тебя зовут.
– Вот видите, уже прогресс… Хоть одному из нас что-то известно о другом, – паясничала Зоя, не в силах остановиться.
– На самом деле я узнал твое имя час назад, – полноватые губы мужчины искривились в циничной ухмылке.
– О как! Тогда, может, мы продолжим просвещать друг друга? Мне вот, например, очень хочется узнать, для чего я вам понадобилась? Доктора так и не сообщили. Все отговаривались тем, что моя расшатанная долгой заморозкой психика не выдержит нагрузки! Как будто что-то может быть хуже положения, в котором я оказалась!
– Так, значит, вы на самом деле не готовы…
– Конечно, не готова! И не буду, пока мне по-человечески не объяснят, что к чему!
Зоя уже сожалела, что отказалась от предлагаемой одежды. В компании мрасса Варшавского больничная пижама заставляла еще сильнее осознавать свою никчемность. Тот не скрывал пренебрежения. Когда они входили в лифт, он отодвинулся от нее, точно брезговал стоять рядом.
Ну и фиг с ним! Пусть отодвигается.
Зоя никогда не любила высоких мужчин.
Он правильно подметил, что она «пигалица». Рост – метр шестьдесят. Ни сантиметра выше. Всю жизнь приходилось носить туфли на высоких каблуках, от которых к концу дня нещадно болели ноги. А еще она когда-то носила красивые костюмы. И всегда с юбкой.
Теперь же стоит в непонятной пижаме. Брючной. Фи, Зоя терпеть не могла брюки. Даже дома ходила в платьях. При воспоминаниях о доме в груди все заныло. Чтобы унять ностальгию, готовую поглотить с головой, она снова заговорила.
Неважно что. Лишь бы говорить.