Я всегда буду с тобой
Шрифт:
– Девочка, подай! Девочка, убери!
Наклонившись над раскаленной плитой, Катя все время посматривала на часы, с нетерпением ожидая окончания этого, так сказать, праздника. Пережарив огромное количество отбивных, она аккуратно уложила их на тарелку и выставила на поднос. Нести это блюдо в зал было велено после двенадцати. В это время из комнаты послышался радостный хохот гостей, взрывы хлопушек и громкие выстрелы пробок шампанского. Катя с грустью вздохнула. Снова и снова радость и счастье прошли мимо нее. Опустившись на табуретку, девушка тихо
И только после наступления Нового года на кухню зашел Николай Петрович.
– С Новым годом тебя, наша Золушка! – искренне поздравил он и, наклонившись, ласково погладил Катю по голове.
– Спасибо, вас тоже, – тихо ответила она и подняла на мужчину заплаканные глаза.
– А ты чего плачешь, Катюша?! – участливо поинтересовался Николай Петрович. – Что-то не так? Тебя кто-то обидел?!
– Нет, все хорошо, – стыдливо смахнув слезы, пробормотала девушка и опустила глаза.
– Понимаю. Оторвали от компании друзей. Телевизор не смогла посмотреть. Но это не страшно, поверь! У тебя впереди еще столько новогодних праздников! Будет и у тебя веселье. Зато теперь тебе за помощь Розочке Галина Терентьевна поставит тройку и выпустит из интерната, – заговорщически произнес мужчина и весело подмигнул.
Катя недоуменно захлопала глазами и встала:
– Какую тройку?
– Да ладно, – хихикнул Николай Петрович, – не стесняйся! Мне Розочка все по секрету рассказала. Ничего страшного, у меня тоже была тройка, правда по химии.
– А у меня никогда не было и не будет троек, у меня даже четверок нет! – в сердцах выпалила Катя. Из глаз ее безудержно полились слезы. Всхлипнув, девушка по-детски шмыгнула носом и уже тихо добавила: – А еще Галина Терентьевна говорит, что я могу окончить школу с золотой медалью и что в истории школы такое случалось всего трижды. А к вам я попала как лучшая ученица интерната для того, чтобы встретить Новый год в семье.
– Понятно, – угрюмо протянул Николай Петрович и, почесав лысеющий затылок, опустился на стул. – Н-ну, сучки, Бога у них в душе нет! А что же ты не поехала встречать Новый год к родственникам, почему захотела к нам?
– У меня никого нет, – обиженно прошептала Катя и, сжав полотенце, снова опустилась на табуретку.
Николай Петрович ошеломленно молчал. Обхватив голову руками, он свел на переносице брови и задумчиво сосредоточился. Глядя исподлобья, он переводил взгляд то на Катю, то смотрел в никуда. Наверное, услышанное все-таки задело его сердце. Так, ни о чем не разговаривая, они просидели минут пять. Затем, тяжело вздохнув, Николай Петрович поднялся и, наполнив стакан минеральной водой, протянул его Кате.
– Возьми, девочка, выпей! И, пожалуйста, успокойся.
– Не надо, я пила из-под крана. Спасибо. И вообще у меня еще много дел. Если что-то будет не так, мне знаете, как от Галины Терентьевны достанется, – вежливо отодвинув его руку, сказала Катя и поднялась.
– Ладно, Катя, – с грустью вздохнул Николай Петрович, – я сейчас не буду перечить этим горгонам, а то только тебе наврежу.
– Ткаченко, – безразлично ответила Катя и подхватила поднос с отбивными.
– С Новым годом тебя, дорогая Катя Ткаченко! Пусть этот год будет одним из самых счастливых в твоей жизни! – еще раз поздравил ее Николай Петрович и вышел из кухни.
Всю ночь Катя обслуживала хозяев дома и их гостей. Лишь под утро, перемыв всю посуду, она устало опустила голову на ладошку и заснула, сидя за кухонным столом. Ее разбудил громкий, развязный смех Розы Николаевны.
– Деточка моя, ты устала? – с пьяной лаской защебетала она, глядя на сонную Катю. Глаза женщины горели бурным весельем и радостью от хорошо проведенного праздника. – А ну-ка идем к елочке, тебе там Дедушка Мороз оставил подарочек!
Катя устало подняла на нее заспанные глаза. Она бы с удовольствием сейчас послала эту даму куда подальше вместе с ее подарочком, но девушка понимала, что это будет себе дороже. Как же она ждала того дня, когда, покинув стены интерната, она сможет почувствовать себя независимой от этих алчных и тщеславных людей! Но пока выбора у нее не было, и ей приходилось терпеть их прихоти.
Поднявшись, Катя поплелась за Розой Николаевной. В углу комнаты, весело подмигивая, сияла новогодняя елка, а рядом с ней в кресле, громко похрапывая, спал Николай Петрович.
– Посмотрите, сказал, что хочет тебя поздравить, а сам уснул, – кивнув на супруга, сокрушенно вздохнула Роза Николаевна, – ну да ладно, деточка, ищи под елкой подарок!
Едва сдерживая негодование, Катя стиснула зубы и, наклонившись, увидела под елкой небрежно брошенный простой полиэтиленовый пакет-майку с логотипом магазина «Фуршет». В нем скрывалось что-то большое и мягкое.
– Ну, деточка, вынимай, это тебе от Деда Мороза и от нас, за хорошую учебу и помощь, – поторопила «благодетельница».
Катя без интереса вынула содержимое пакета. Каково же было ее удивление, когда в ее руках оказались красивая голубая шапочка и шарф, которые она недавно связала якобы для дочки Галины Терентьевны. В голове у Кати застучали тысячи молоточков. Главное, не сорваться! Главное, не сорваться!
– Ну как? – поинтересовалась Роза Николаевна. – Нравится комплектик? Фирменный!
– Великолепный! – искренне ответила Катя, по достоинству оценив свою работу.
Лицо дамы зарделось от удовольствия.
– Ну что ж, деточка, пора спать. Я бы тебе у нас постелила, да боюсь, ты не заснешь. Николай Петрович так сильно храпит! Может, пусть тебя шофер отвезет в интернат?
– Конечно! – обрадовалась Катя. – Я очень хорошо отдохнула, и мне не терпится похвастаться перед девочками своим новогодним подарком.
– Вот и хорошо, – облегченно выдохнула Роза Николаевна и почему-то заискивающе спросила: – А как тебе новогодний вечер?
– Я его никогда не забуду! – честно призналась Катя.