Я всегда тебя хотел

Черри Кира

Тяжело вздохнув, я прошла к шубам, окидывая их незаинтересованным взглядом. Кто вообще в шубе на метро ездит? Она же поблекнет очень быстро, да и химчистка дорого каждый раз будет обходиться.

— Норка, песец, соболь, нутрия. У нас много моделей. Как насчет этой? — женщина показала коротенькую шубку белого цвета.

— Длинную надо, чтобы задницу прикрывала, — пробасил Ян, встав рядом со мной.

— У нас и длинные есть! Это песец. Примерьте.

Чтобы не показаться грубой, я позволила надеть на себя коричневую

шубу. Увидев отражение в зеркале, тут же поморщилась, потому что выглядела ужасно.

— Мне не нравится. Я как бабка в ней.

— Да, вам лучше покороче, помолодежнее модельки посмотреть, — согласилась продавец. — Попробуйте эту, из норки.

Следующая шуба мне тоже не пошла: блеклый серый цвет, из-за которого я походила на моль.

— Нет. Эта мне тоже не нравится.

Ян терпеливо ждал, пока я мерила разные цвета и модели, находя изъяны в каждой из них. Может, если мы не найдем подходящую, он откажется от этой затеи?

— В этой я кажусь толстой. Не нравится. Не идут мне шубы, — обернулась я к Яну, чтобы он сам посмотрел, как убого это выглядит.

— Просто Вы еще не нашли свою, — не сдавалась женщина, протягивая мне еще одну для примерки. — Вот красивая модель. Вам выше колена будет. С поясом, по фигурке сидит. А посмотрите, какая отделка из рыси!

Особо ни на что не надеясь, я ее примерила. Черная норка, а капюшон оторочен светло-коричневым мехом. Смотрелось вполне оригинально, и сидела шуба на мне хорошо. Я замерла у зеркала, внимательно себя рассматривая.

— Нравится? — догадалась женщина, потому что я не высказалась против. — Мех рыси очень богатый! Смотрится эффектно! Сразу к себе внимание притягивать будете!

Язык не повернулся сказать, что не нравится. Шуба сидела на мне идеально, и правда очень красивая. В такой я бы с удовольствием ходила.

— Сколько стоит? — поинтересовалась, переводя взгляд на женщину.

— Двести шестьдесят девять.

— Двести тысяч?! — я выпучила глаза, услышав астрономическую сумму.

— Я вам скидку сделаю! За двести пятьдесят девять продам, — поспешила добавить она.

Я развязала пояс на шубе и обернулась к Яну, ожидая, что он уведет меня отсюда или хотя бы купит что-то попроще, но он лишь достал бумажник.

— Мы берем.

— Пройдемте на кассу, — просияла продавец, пока я потерянно моргала.

— Ян…

В голове все еще звучало: «Двести пятьдесят девять» под бешеный стук моего сердца. Такие огромные деньжищи! Я все еще не могла поверить в происходящее, так и застыла у зеркала, ошарашенно глядя Яну вслед.

Неужели он и правда купит? Неужели у него есть столько денег?

Спустя две минуты он вернулся ко мне. Оторвал бирку у шубы и попросил продавца запихать в пакет мой пуховик. Затем взял меня за руку и вывел из магазина.

На морозном воздухе я слегка пришла в себя. В полной

мере осознала, что Ян действительно заплатил, купил мне такую дорогую вещь.

— Не стоило покупать, — высказалась я, когда мы сели в машину. — Тебе не жалко таких денег?

— Не жалко, — отрезал Ян, заводя двигатель.

Сколько же он в месяц зарабатывает, раз четверть миллиона ему за раз спустить не жалко?

— Сейчас ведь даже не морозы минус двадцать.

— Минус десять, разница небольшая.

— Да у меняя ее сопрут в универе, вот увидишь, — продолжала причитать, пристегивая ремень безопасности.

А перед этим зададут кучу вопросов, откуда у меня такая дорогая вещь. Может, начнут шептаться, что я продажная и нашла себе «папика».

— Не сопрут, не бойся, — устало выдохнул Ян. Посмотрел в зеркало заднего вида, начиная выезжать с парковки.

— Ощущение, что я продалась. Будто ты меня купил. Как шлюху элитную, — призналась я, поднимая на него взгляд.

Машина резко затормозила. Ян повернулся ко мне, грозно сверкнув глазами.

— Что ты опять несешь, Лера? Я тебе когда-нибудь рот с мылом промою! — слегка повысил голос, начиная выходить из себя.

— Шуба очень дорогая, Ян.

— Не думай о деньгах. Это мой тебе подарок, ясно?

— Слишком дорогой подарок.

Никто никогда не дарил мне настолько дорогие вещи. Да и такие подарки дарят только экскортницам и содержанкам. «Насосала», — так обычно говорят.

— Лера, — Ян придвинулся ближе и обхватил ладонью мое лицо, положив большой палец на губы, чтобы я замолчала. — Дорога мне только ты. И плевать мне на бумажки. Да я на тебя хоть все потрачу.

По глазам видела, что не лукавил. Не настолько важны ему деньги. Получается, важнее я?

Пронзительные темные глаза смотрели на меня с долей нежности, заставляя смутиться и почти затаить дыхание.

— Н-не нужно тратить, — пролепетала я слабым голосом.

— А я хочу. Мне нравится дарить тебе подарки. Только вот не нравится, когда ты их не принимаешь. Это меня обижает, Лера. Ты хочешь меня обидеть?

— Нет… — выдохнула шепотом.

По тону его голоса казалось, что обидеть равно разозлить. А этого мне уж точно не хотелось.

— Хорошая девочка, — тихо произнес Ян, а затем меня поцеловал.

За несколько дней я отвыкла от его губ — мягких и ласковых. Как отвыкла и от его горячего дыхания на своей коже. Неизменными были только объятия. И плевать ему было, даже если я сильно кашляла среди ночи и тем самым его будила. Прижаться ко мне сзади, уткнуться носом в мою макушку и переплести наши ноги — без этого он будто не мог заснуть.

Ян отстранился прежде, чем мне перестало хватать воздуха. От легкого волнения сердце бешено стучало в груди, а щеки горели. Или, может, просто температура поднялась?